Ровно 455 лет назад, 1 июля 1569 года, предки современных беларусов создали новое государство — была заключена Люблинская уния, после чего они вместе с предками литовцев, украинцев и поляков стали жить в Речи Посполитой. Это было могущественное и большое государство, но его роль в нашей истории остается неоднозначной. Рассказываем, как появилась идея такой федерации, как объединение реализовывалось на практике и — самое главное — как изменило жизнь наших предков и нас самих.
Что такое Люблинская уния?
Это государственный союз, заключенный в 1569 году между двумя странами: Королевством Польским и Великим княжеством Литовским (ВКЛ). Последнее было беларусско-литовским государством, в нем жили предки современных представителей этих народов, а также украинцев. По унии Польша и ВКЛ объединились в Речь Посполитую (РП) — федеративное государство, в котором оба участника союза имели свои собственные административный аппарат, казну, войско и законы.
Зачем вообще надо было объединяться?
Если кратко, то есть два аспекта: государственный и частный. С государственной точки зрения объединение требовалось ВКЛ, чтобы избежать потери независимости и освободить захваченные агрессивным соседом земли. С частной — чтобы представители аристократии Великого княжества могли получить те же права и привилегии, что имели поляки. Разберем оба аспекта более подробно.
Дружба-сотрудничество ВКЛ с поляками началось в конце XIV века, когда великого князя литовского Ягайло пригласили стать мужем польской королевы Ядвиги и взойти на польский трон. Тот согласился, и между государствами в 1385 году была заключена Кревская уния (события произошли в городе Крево — теперь это агрогородок в Сморгонском районе Беларуси).
Согласно тексту унии, Ягайло обещал «земли свои литовские и русские (то есть территории современных Литвы, Беларуси и Украины. — Прим. ред.) на вечные времена к короне Королевства Польского присоединить». Но никакого объединения потом не произошло: де-юре Ягайло возглавил два отдельных государства и оставался их единым правителем до своей смерти в 1434-м. На практике же в ВКЛ скоро стал править его двоюродный брат Витовт.
Формально он признавал себя наместником Ягайло, но в реальности проводил полностью самостоятельную политику. Анонсированное объединение двух государств в одно так и не было реализовано. Страны сохранили собственные законодательство, судебную систему, армию, казну, чеканили собственные монеты, да и граница между ВКЛ и Польшей никуда не исчезла.
Первоначально оба государства сблизила угроза Тевтонского ордена, постоянно претендовавшего на славянские земли. Победа в битве при Грюнвальде (1410 год), а затем еще в одной, более поздней по времени войне поставили в этом вопросе точку.
Еще до битвы под Грюнвальдом Ядвига умерла, не оставив детей, но династия Ягеллонов утвердилась на польском троне. При жизни ее мужа, впоследствии трижды женившегося, были заключены еще три унии между Польшей и ВКЛ. По Виленско-Радомской (1401), княжество признавалось наследственной собственностью Ягайло и его потомков. По Городельской (1413), в ВКЛ вводилось то же административное деление, что и в Польше, а местная шляхта, которая была готова перейти в католичество, получала те же права, что и поляки. Наконец, Гродненская (1432) во многом повторяла положения Виленско-Радомской.
В тот момент объединение было больше нужно полякам, чем нашим предкам, — инициатива исходила именно от соседей, которые хотели распространить свое влияние на восток. Например, в 1503-м они попытались заключить Мельницкую унию, которая предусматривала наличие у государств общего короля, введение единой валюты, проведение единой внешней и внутренней политики. Государственные должности и суды сохранялись бы отдельные. Короля предлагалось избрать, но поскольку большинство избирателей были бы поляками, то на государственной самостоятельности ВКЛ можно было бы поставить точку. В результате сейм Великого княжества унию не утвердил.
В итоге вплоть до середины XVI века существовала следующая ситуация: у ВКЛ и Польши был один и тот же правитель, являвшийся одновременно польским королем и великим князем литовским (это были наследники Ягайло, сыновья Витовта умерли совсем юными). Но государства оставались независимыми. Правда, элиты ВКЛ все сильнее тяготели к полякам. Широкие права и привилегии соседней шляхты не давали покоя и будоражили их воображение. Однако объединяться наши предки все равно не хотели.
Однако к середине XVI века перед нашими предками возникла другая внешняя проблема — стремление Московского государства расшириться на запад. Войны с восточными соседями происходили в 1487−1494, 1500−1503, 1507−1508, 1512−1522, 1534−1537 годах. Сил защищаться у ВКЛ становилось все меньше, а потому княжество все чаще обращалось за поддержкой к Польше.
В 1563-м, во время очередной — Ливонской — войны, которая началась за два года до этого, московские войска после осады взяли штурмом Полоцк, один из крупнейших городов княжества. Это был главный успех Москвы в той войне. Развить его противник не смог: битва под Улой (1564), состоявшаяся на территории современного Чашникского района, завершилась полным разгромом московского войска. Но сил освободить Полоцк у ВКЛ не осталось, трехнедельная осада города закончилась безрезультатно. Денег и войска для освобождения захваченных территорий не было.
Возможно, объединение между ВКЛ и Польшей все равно произошло бы несколько позже. Но война с Москвой однозначно ускорила этот процесс. Нуждаясь в помощи, наши предки согласились на очередной раунд переговоров.
Как проходило объединение?
10 января 1569 года в польском городе Люблине начал работу совместный сейм Королевства Польского и ВКЛ. Однако переговоры шли тяжело: у каждой из сторон были свои предложения.
Делегация ВКЛ (свои предложения она сформулировала еще в 1563-м и осталась им верна) настаивала, чтобы единого короля выбирали на общем сейме, который проходил бы на границе двух государств. На этом сейме каждую из сторон представляло бы одинаковое число послов (депутатов). Аристократы ВКЛ хотели, чтобы общий король короновался два раза в каждой из стран. Чтобы сеймы созывались попеременно в двух государствах и чтобы на них, кроме избрания монарха, решались вопросы войны и мира, отправки общих посольств, вопросы налогообложения на содержание войск во время войны. На должности в ВКЛ предлагалось назначать лишь уроженцев княжества.
В свою очередь поляки настаивали на создании фактически единого государства с единым сеймом и сенатом, с единым монархом, который бы короновался в Польше, на совместной внешней политике — и лишь соглашались на сохранение государственной администрации ВКЛ. Говоря о братстве обоих народов, польский епископ Филипп Падневский доказывал, что Ягайло будто бы уже и так подарил ВКЛ Польше. На это возглавлявший делегацию ВКЛ Ян Ходкевич ответил вопросом: «Если мы вам подарены, тогда зачем вам нужна уния с нами?»
Фактически наши предки хотели и дальше плавно сближаться с поляками, не делая решительных шагов. А вот те желали объединения в одно государство — Польшу.
Когда переговоры зашли в тупик, делегация ВКЛ вместе с великим канцлером литовским (одно из высших должностных лиц государства) Николаем Радзивиллом Рыжим в начале марта покинула Люблин. Однако единства среди элиты ВКЛ не было. Магнаты (крупные аристократы) выступали против объединения, а вот шляхта, как уже говорилось, хотела получить те же права, что имели поляки. Часть из них к тому времени уже обратилась в католицизм, а потому не видела особых проблем для объединения.
Поляки же ускорили процесс, ударив союзникам в спину. К 1569 году в ВКЛ входили территории не только современных Беларуси и Литвы, но и часть Украины — последняя вошла в состав княжества еще в ХIV веке, когда великий князь Ольгерд выбил татар с тех земель. Однако в марте 1569 года Жигимонт II Август — к тому времени король польский и великий князь ВКЛ — издал привилей о присоединении к Польше территорий Подляшского и Волынского воеводств, а позже еще и Подолья (земель на западе современной Украины. — Прим. ред.) вместе с Киевом. Под угрозой, что у них заберут имения, шляхта ВКЛ присягнула на верность Польше. Многие магнаты тянули время, как могли, но все же покорились.
Правда, не все. Шляхта Мозырского уезда дружно решила остаться в ВКЛ. В результате эту административную единицу вывели из Киевского воеводства и включили в состав Минского. Это событие имело ключевое значение для будущего Беларуси. Не будь такого решения, Мозырь почти наверняка теперь был бы украинским, ведь потерянные тогда земли больше никогда не вернулись в состав ВКЛ. А именно на основе земель княжества позднее формировалась Беларусь.
У аристократов ВКЛ решение Жигимонта — напомним, их собственного монарха — вызвало шок. Напомним, что часть восточных земель по-прежнему была захвачена Москвой. Теперь же Вильна теряла и южные земли. Сил вернуть Украину не было. К тому же воевать с Польшей в условиях продолжавшегося конфликта на востоке было бессмысленно. Нашим предкам ничего не оставалось, как смириться — и вернуться за стол переговоров.
5 апреля 1569 года делегация ВКЛ вновь оказалась в Люблине. Но теперь она выступала в роли просителя, надеясь вернуть захваченные Москвой земли. Однако поляки не соглашались. Около полутора месяцев шли напряженные переговоры.
28 июня на общем заседании Ян Ходкевич, апеллируя прежде всего к Жигимонту Августу, произнес речь, которая была заранее подготовлена. Как писал литовский историк Эдвардас Гудавичус, «понимая историческое значение момента и взвесив последствия каждого сказанного слова, жемайтский староста (эту должность занимал Ходкевич. — Прим. ред.) всю мощь своего красноречия и интеллекта психологически нацелил в глубину души Жигимонта Августа (как он ее видел и понимал), когда-то откликнувшейся на изумившую мир любовь Барбары Радзивилл (великий князь женился на представительнице рода из ВКЛ вопреки желанию польской аристократии. — Прим. ред.). Подчеркнув ответственность делегации Литвы перед будущими поколениями литовцев (тут и далее имеются в виду жители ВКЛ. — Прим. ред.) и ее долг защитить отчизну, он признал, что у делегации нет выхода. <…> Вынужденные покориться своему государю, литовцы все национальные надежды влагают в его руки и молят о спасении отчизны, которой сами они уже не в силах помочь. Именем Господа взывал Иван Ходкевич к совести монарха, и все литовские делегаты пали на колени перед своим великим князем».
По словам Гудавичуса, «речь жемайтского старосты отвечала всем правилам ренессансной риторики и живо отозвалась в людских душах. Слезы текли по щекам делегатов, плакали даже некоторые польские зрители. Жигимонт Август был потрясен: несчастная родина любимой Барбары протягивала к нему руки, словно сама Барбара с ложа, ставшего ее смертным одром. В стене, о которую разбивались все усилия литовцев, возникла трещина. На сей раз делегатам Литвы позволили взять проект для редакционной доработки».
После ее окончания и утверждения 28 июня делегаты подписали унию. 1 июля она была ратифицирована послами ВКЛ и отдельно депутатами польского сейма.
В итоге наши предки потеряли независимость?
Не совсем.
Речь Посполитая стала федеративным государством, частями которой были отдельные Польша и ВКЛ. Новая страна получила единого монарха, который короновался именно в Польше, возникли единые сейм и сенат, в которых по общей численности преобладали делегаты от этой же страны. Однако обе части федерации сохранили свои собственные административные аппараты, казну, войско и законы.
Как писал Гудавичус, «неконкретизированные общие сеймы практически не мешали превратить их в собрания отдельных фракций (то есть, несмотря на то, что сейм был единым, де-факто в нем продолжали существовать объединения польских и литовских депутатов. — Прим. ред.). Денежный курс должен был быть уравнен, но устранение литовских денег не предусматривалось».
По Статуту (своду основных законов) Великого княжества Литовского 1588 года, иностранцам (в том числе полякам) запрещалось приобретать землю в ВКЛ и занимать государственные должности.
Что наши предки выиграли от унии, а что проиграли?
Последствия оказались очень неоднозначными.
Сперва скажем о плюсах.
В тех конкретных условиях наши предки смогли защититься от московской агрессии. Спустя три года после заключения унии, в 1572-м, умер Жигимонт Август. Детей у него не было, династия Ягеллонов прекратилась. В 1576-м королем РП стал Стефан Баторий, женившийся на Анне Ягеллонке, сестре Жигимонта. В следующем году он возобновил войну с Москвой — и противостоял ей очень успешно. Войска Речи Посполитой освободили Полоцк, заняли Велиж, Усвяты и Великие Луки (все эти населенные пункты теперь находятся на территории России). Баторий наступал и на Псков, но осада этого города оказалась неудачной. В результате в 1582-м недалеко от Пскова был заключен Ям-Запольский мирный договор, по которому Москва лишилась всех завоеваний в Ливонской войне.
ВКЛ продолжило свое развитие как часть европейской цивилизации, избежав захвата восточной соседкой. Наша страна пережила расцвет культуры. Например, в ХVІІ–ХVІІІ веках в Беларуси имела место эпоха барокко, которую в середине ХVІІІ века сменила эпоха Просвещения.
Были последствия, которые не назовешь ни однозначно положительными, ни однозначно отрицательными. Скорее, их нужно просто принять как факт.
Таким последствием стало, например, размежевание двух будущих стран: Беларуси и Украины. К концу XVI века ареал письменного старобеларусского языка охватывал не только всю нашу страну, но и значительную часть современной территории Украины. После Люблинской унии на письме начали закрепляться различия между будущими беларусским и украинским языками. Да и в целом передача южных земель ВКЛ Польше во многом окончательно оформила границы между современными Беларусью и Украиной.
Правда, в составе Польши украинцы столкнулись с национальным и религиозным гнетом (поляки были католиками, украинцы — православными), что спровоцировало ряд восстаний. Самое масштабное из них, под руководством Богдана Хмельницкого, переросло в освободительную войну. Многочисленные восстания ослабили РП и в будущем стали одной из причин ее упадка и разделов. Но это далекое и косвенное последствие унии.
Есть последствие, о котором до сих пор идут споры. В 1596-м была заключена Брестская церковная уния, по которой все православные верующие в Речи Посполитой признавали власть папы римского, но при этом сохраняли свою литургию на церковнославянском языке. Ватикан и Польша видели в этом шаг для перевода православных в католичество. Неудивительно, что уния вызвала раскол в обществе.
Однако постепенно униатство стало самым популярным религиозным течением на территории ВКЛ. В конце XVIII века 75% жителей беларусских земель были униатами (в сельской местности — 80%). Как писал историк Анатолий Грицкевич, «з канца XVI да канца XVIII ст. беларуская мова ў рэлігійным жыцці была раўнапраўная з царкоўнаславянскаю. Навучанне, малітвы за выключэннем літургіі, адбываліся на беларускай мове. У XVIII ст. беларуская мова ва ўніяцкай царкве абмяжоўваецца. Аднак у розных пастановах гэтага перыяду загадвалася гаварыць з вернікамі на іх мове, або „простай мове“, выкладаць катэхізіс, тлумачыць Евангелле, прамаўляць казанні па-беларуску», — писал Грицкевич.
Он также отмечал, что газета «Мужыцкая праўда», которую издавал Кастусь Калиновский, называла униатство национальной религией беларусов. При этом православные трактуют унию отрицательно — тем более что их вера в новой стране вытеснялась на периферию. Так что не будем давать категорических оценок.
Теперь об очевидных минусах.
В тексте Люблинской унии говорилось об объединении «в один народ». Разумеется, первоначально об этом не могло быть и речи. Но постепенно происходила все большая унификация в экономике, политике, культуре, религии. В сфере внешней политики «мотором» выступал официальный Краков (затем Варшава). ВКЛ оставалось, скорее, на вторых ролях. Итог — значение ВКЛ в составе Речи Посполитой постепенно уменьшалось. Созданная в XVIII веке образовательная комиссия была единой для РП. В 1780-е годы были попытки унифицировать право двух частей федерации. В конце того десятилетия были созданы общегосударственные комиссии войска, полиции, иностранных дел, казны и других служб. Поляки четко вели процесс к всеобщей унификации.
Впрочем, сказать, как бы разворачивались события и произошло ли бы полное слияние двух частей федерации или нет, однозначно невозможно. Но все же культурное, языковое и религиозное сближение шляхты двух частей федерации не привело к утрате обществом ВКЛ своего государственного самосознания. И это главное.
В то же время старобеларусский язык постепенно стал исчезать из официального обращения в РП. Одной из главных причин было естественное смешение польской и литовской аристократии, в процессе которого вторая все больше перенимала уклад жизни первой — в том числе и язык. В 1696 году появилось постановление, что государственные документы в ВКЛ должны составляться исключительно на польском и латинском языках. Это стало огромным ударом по старобеларусскому. Благо на нем продолжали разговаривать крестьяне, что позволило в будущем возродить его в виде современного беларусского языка.
Так что факт остается фактом: в Речи Посполитой наши предки могли потерять свою идентичность, что стало прямым итогом чрезмерно близкой интеграции с западным соседом.
Заключение унии — важная дата для современной Беларуси?
Несомненно, хотя можно с уверенностью сказать, что дата эта неоднозначная. Благодаря унии наша государственность не исчезла, но полноценной независимости больше не было — части самостоятельности ВКЛ лишилось. Последовавший период РП тоже сложно назвать лучшим в беларусской истории. Огромное количество внутренних противоречий привело это государство в состояние глубокого кризиса и в конце концов к прекращению существования в конце XVIII века.
Заключение Люблинской унии точно стало одним из ключевых моментов в отечественной истории. Это рубежная дата — наряду с крещением Руси, появлением ВКЛ, аннексией Беларуси в состав России, провозглашением независимости Беларусской Народной Республики, созданием СССР, а также его распадом и провозглашением независимости. С Люблинской унии в жизни наших предков начался совсем другой период — в этом и есть ее главное значение для нас.
Читайте также
