Уже в этом году в белорусских школах появится предмет «Основы семейной жизни», что, по словам властей, «позволит защитить ребенка от возможных преступных действий и нивелировать усилия отдельных западных стран по губительной пропаганде нетрадиционных сексуальных отношений, смены пола, педофилии и чайлдфри». Вспомнили, что рассказывали о сексе в советских школьных учебниках и как атмосфера, царившая в стране, повлияла на воспитание выросших в то время детей.
Двадцатые — время сексуальной революции
«В СССР секса нет!» Эту крылатую фразу, прозвучавшую в 1986 году во время телемоста «Ленинград — Бостон», вырвали из контекста, целиком она звучала так: «Ну, секса у нас… (смешок) секса у нас нет, и мы категорически против этого! У нас есть любовь». Но именно вошедшее в обиход предложение в полной мере символизировало то ханжество и пуританство, которое было характерно для советского общества.
Однако эти черты появились не сразу. Точнее, сперва было ровным счетом наоборот. В дореволюционной России (для объективности — как и в большинстве других стран мира) царило консервативное, патриархальное, даже пуританское мышление. После революции маятник качнулся в другую сторону — к плюрализму и, одновременно, вседозволенности. Создавалась атмосфера всеобщего нигилизма.
Название книги историка Александра Гужаловского, посвященная тому периоду, говорит само за себя: «Сэксуальная рэвалюцыя ў Савецкай Беларусі. 1917−1929 гг.». Как писал ученый, в конце 1920-х в Мозырской округе 15% комсомольцев были исключены из организации за «половой разврат», в Бобруйской и Борисовской округах — около 10%. В Смолевичском районе многие комсомольцы способствовали распространению проституции. Один из них по фамилии Раковщик организовал «группу бесплатного пользования девушек». В ячейке местной партийной школы комсомолец (с молчаливого согласия секретаря) распространял порнографическую литературу. Как отмечал Гужаловский, «сексуальная свабода моладзі прывяла да вялікай колькасці ранніх шлюбаў, разводаў, абортаў, згвалтаванняў і ў выніку — зламаных чалавечых лёсаў».
Главным теоретиком новой морали являлась Александра Коллонтай. В будущем она стала дипломатом, послом СССР в Швеции, а тогда была высокопоставленной партийной чиновницей — заведующей женским отделом ЦК Всесоюзной коммунистической партии большевиков. Поэтому Коллонтай могла пропагандировать и реализовывать свои идеи административным путем. Например, в брошюре «Новая мораль и рабочий класс» она выступала против легального брака (якобы он противоречит мобильной человеческой психике), свободного союза (требует затрат времени) и проституции. Вместо этого Коллонтай предлагала следующее: там, где отсутствует большая любовь (а она якобы отсутствует в большинстве случаев), практиковать «любовь-игру» или «эротическую дружбу» (под ней понималось «накопление любовной потенции», что не мешает общественной и личной жизни партнеров).
Царящий в обществе, как кто-то может это назвать, разврат представлял лишь одну сторону медали. Другая заключалась в том, что в сексуальной сфере люди были свободными. Например, в 1920-м большевики первыми в мире на государственном уровне разрешили аборты. В 1920-х в БССР не преследовали гомосексуалов, уголовному наказанию подлежало лишь насильственное мужеложство (фактически речь шла об изнасиловании): виновный мог получить пять лет лишения свободы. Также предусматривалась ответственность, если секс происходил с несовершеннолетним.
Соответственно, большое внимание уделялось половому воспитанию детей. В те годы чрезвычайно модной являлась педология — направление в педагогике, ставившее своей целью объединить подходы различных наук (психологии, медицины, биологии и т.д.) при изучении развития ребенка. Педология предусматривала и анкетирование детей, что позволяло проанализировать данные об их развитии (в том числе и сексуальном). Врачи, психологи и педагоги изучали проблемы детской сексуальности.
Об этой теме не стеснялись говорить с высоких трибун. Например, нарком (говоря современным языком, министр) просвещения Анатолий Луначарский заявлял в 1930-м следующее: «Вопрос половой культуры <…> имеет громадное значение также и для взрослого населения, особенно для юношей и девушек, которые находятся в периоде подового созревания».
Упоминавшаяся выше Александра Коллонтай писала, что «сексуальный просвет в школах должен начинаться с 12−13 лет. В противном случае мы все больше будем сталкиваться с такими эксцессами, как, например, ранняя беременность. Не редкость, когда этот возраст (деторождения) <…> составляет 14 лет».
Эпоха Сталина, или Ни слова о сексе
Период экспериментов закончился на рубеже двадцатых — тридцатых годов. Послереволюционная романтика сошла на нет — начались тяжелые будни: коллективизация, индустриализация и усиление репрессий.
Началось наступление на представителей нетрадиционной ориентации. В 1933-м была введена ответственность за половой акт мужчины с мужчиной независимо от возраста обоих партнеров и даже в случае добровольного секса. За это полагалось до пяти лет, за насильственное или публичное мужеложство — до восьми. В следующем году из постановления исключили ряд формулировок отягчающих обстоятельств, появились нижние сроки наказания: в первом случае — от трех лет, во втором — от пяти.
В 1936-м в СССР запретили аборты. В том же году вышло постановление ЦК ВКПб «О педологических извращениях в системе Наркомпросов». Название говорило само за себя. После фразы «практика педологов <…> свелась в основном к ложным научным экспериментам и проведению среди школьников и их родителей бесчисленного количества обследований в виде бессмысленных и вредных анкет, тестов и т.п.» о каком-либо анкетировании можно было забыть. Власти приняли решение изъять из школ педологические учебники, что поставило крест как на самом направлении, так и на половом воспитании детей.
В 1937 году знаменитый советский педагог Антон Макаренко писал: «Никакие разговоры о „половом“ вопросе с детьми не могут что-либо прибавить к тем знаниям, которые и без того придут в свое время. Но они опошлят проблему любви, они лишат ее той сдержанности, без которой любовь называется развратом».
В итоге сталинское общество стало абсолютно пуританским. В 1930-е — начале 1950-х годов в публичном пространстве — не говоря уже о научной, популярной или учебной литературе — практически отсутствовала информация о сексе. Достаточно сказать, что с 1936-го по 1961 год в Советском Союзе были выпущены всего две книги с упоминанием в заголовке слова «секс».
Например, в одном из томов «Большой советской энциклопедии», вышедшей в 1940-м, имелась статья «Половая жизнь». Но в ней делался акцент на том, что нужно не вызывать «нездоровый интерес» и добиваться «разумного переключения полового влечения в область трудовых и культурных интересов». Заодно сообщалось, что в СССР нет полового вопроса.
Упоминавшийся выше Александр Гужаловский отмечал в другой своей работе — статье «Больш не табу: лібералізацыя сексуальнай культуры ў БССР перыяду хрушчоўскай адлігі» — что «у гэтых умовах вырасла пакаленне савецкіх людзей, у якіх сексуальная цяга выклікала гаму складаных пачуццяў — ад агіды да страху. Яны перадавалі гэтыя пачуцці сваім дзецям, якім было ўласціва суцэльнае сексуальнае невуцтва. Асабліва „заціснутымі“ былі гарадскія падлеткі, у адрозненне ад іх вясковых аднагодак, якіх не адукоўвалі, але і не запалохвалі, у той час як ад юных гараджан хавалі абсалютна ўсё».
Это не преувеличение. В 1943-м ввели раздельное обучение мальчиков и девочек в крупных городах. Причину объясняли так: подобный подход учитывает физиологические и психологические особенности полов и способствует более качественному усвоению знаний. Фактически предлагалось сублимировать энергию полового созревания в процесс обучения. Такой подход использовался вплоть до смерти Сталина в 1953 году.
Либерализация и минимум секспросвета
В 1954-м отменили уголовную ответственность за аборт без медицинских показаний. В следующем году легализовали искусственный выкидыш, сделанный в медицинских условиях по просьбе беременной. Впрочем, в вопросе нетрадиционной сексуальной ориентации никаких поблажек не произошло. Статья о мужеложстве существовала практически на протяжении всего советского времени и не исчезла даже с распадом Советского Союза: в Беларуси ее отменили только в 1994-м.
Так что в целом отдельные послабления не сильно повлияли на сексуальное воспитание советских детей и подростков. В 1955-м из «Большой советской энциклопедии» исчезли понятия «половая жизнь» и «половой вопрос». «В 33-м томе была статья „Пол“, но она была посвящена исключительно биологии, человек в ней даже не упоминается. Стопроцентно медико-биологическими были и все прочие статьи, касавшиеся пола: половое бессилие, половое размножение, половой отбор, половой диморфизм, половой цикл, половые железы, клетки, органы. Единственный социальный сюжет — „Половые преступления“. И правильно — чего еще ждать от такой гадости?» — иронично писал сексолог Игорь Кон.
По его словам, в последующие десятилетия мало что изменилось: «В третьем издании БСЭ, выходившем в 1970-х годах, „половую жизнь“ решили восстановить, но когда мне прислали на просмотр весь блок статей, относящихся к полу, я пришел в ужас. В статье „Пол“ не оказалось не только ничего социального, но даже и самого человека; все сводилось к генетике пола, в основном на примере шелкопряда, которого плодотворно изучали советские генетики; такие важные для понимания механизмов половой дифференциации дисциплины как эндокринология и эволюционная биология даже не были упомянуты; в списке литературы не было ни одной иностранной книги».
Ничуть не лучше была ситуация в школьных учебниках. По словам того же Кона, описание половой системы отсутствовало, а о размножении говорили на примере кроликов. Любое изображение мужских или женских половых органов считалось порнографическим. И это — не преувеличение. Ученый приводил пример, когда один из его единомышленников привез из Дании школьные учебники и показал их своим коллегам по Институту психиатрии. Этого человека обвинили в распространении порнографии.
Информацию о сексе граждане — что взрослые, что подростки — зачастую получали случайным образом. В 1960 году в Москве вышел перевод книги восточнонемецкого врача Рудольфа Нойберта «Вопросы пола». Как отмечал Гужаловский, «толькі ад азнаямлення са зместам гэтай кнігі ў беларускага чытача перахоплівала дыханне: у ёй былі раздзелы пад назвамі „Аб ласках“, „Палавыя зносіны“, „Папярэджванне цяжарнасці“ і нават „Палавыя вычвары“. Нешматлікія экзэмпляры выдання, якія дайшлі да Беларусі, былі вельмі хутка зачытаны да дзірак, на іх старонках з’явіліся шматлікія пазнакі і каментарыі». Позже появилась еще одна книга Нойберта, «Новая книга о супружестве». Но власти все равно решили перестраховаться. Поэтому это издание открывало вступление советского психолога Виктора Колбановского, который четко сформулировал главную задачу советского полового воспитания — уберечь молодежь от секса. Взрослым, по мнению Колбановского, также следовало пореже им заниматься.
Все эти события происходили на фоне сексуальной революции, которая в 1960-е годы охватила западный мир. На уроках в школах в этих странах стали обсуждать взаимодействие полов, аборты и контрацепцию. Как ни странно, СССР попытался идти в ногу с временем. В начале 1960-х в школах появился курс «Основы советской семьи и семейного воспитания». Но основной акцент в нем делался на пользе семьи как ячейки социалистического общества, сексуальные отношения на уроках не упоминали. Уже в 1965-м курс отменили.
В конце 1960-х в советских школах появились учебники по биологии, автором которых была Анна Цузмер. Эти книги переиздавали огромное количество раз: в 2001-м вышло 26-е издание. Но еще в версии 1984 года не существовало раздела о строении женских и мужских половых органов. Все начиналось с половых клеток и оплодотворения. А вот как сперматозоиды попадали к яйцеклетке, оставалось загадкой. Рисунки женской и мужской половых систем в разрезе появились в учебниках лишь к 1986-му.
Последняя советская попытка
К тому времени в школах наконец-то — после долго перерыва — появились соответствующие курсы. В 1982 году в качестве эксперимента для 9−10-х классов появилась специальная программа «Этика и психология семейной жизни».
О том, что проходили на курсе, можно узнать из специального пособия «Семья» (в 1988-м вышло его второе издание). С высоты времени бросаются в глаза постоянные, даже иногда чрезмерные отсылки к русской классической литературе. А вот вопросы в книге поднимались вполне серьезные. Например, автор рассказывал историю молодой девушки, которая начала переписываться с заключенным, вышла за него замуж (он тем временем продолжал сидеть), а после этого влюбилась в другого человека. Обсуждались вопросы ранних разводов, попытки избегать ссоры в браке, треугольник мать-сын-невестка и т.д.
При этом книга была достаточно консервативной. Например, автор категорически выступал против гражданского брака, цитируя на тот момент главного психотерапевта Московской области: «Что можно в сексуальном плане узнать за несколько месяцев? Женщина, как правило, раскрывается для этой сферы чувств не сразу, иногда через несколько лет, иногда после рождения второго ребенка. И вообще, что это значит: „подходят“ — „не подходят“. С точки зрения чистой физиологии, несовместимость — крайняя редкость, связанная с природной аномалией». При этом совершенно не учитывался разный сексуальный темперамент и т.д. Но ждать современных подходов в этой сфере после десятилетий молчания было бы наивно.
Добавим, что со следующего, 1983 года в восьмых классах стали изучать курс «Гигиеническое и половое воспитание».
Но ученые оценивают результаты этих попыток скептически: по их словам, курсы «не получили широкого распространения по многим объективным причинам. Попытка закончилась неудачей, а проблема осталась нерешенной».
Для неудачи было много причин. В реальности предметы были достаточно краткими. Курс «Гигиеническое и половое воспитание» составлял 12 часов, «Этика и психология семейной жизни» — 34. Обсудить за это время все проблемы было нереально. Не хватало специально подобранных материалов. Например, весь первый раздел «Хрестоматии по этике и психологии семейной жизни» представлял собой официоз: программу КПСС о семье, доклад советского генсека Михаила Горбачева на очередном съезде партии, программу «Основные направления экономического и социального развития СССР на 1986–1990 годы и на период до 2000 года», статьи о борьбе за трезвость, а также о кризисе американской семьи. В разделе «Гармония семейных отношений» предлагалось узнать о семье Владимира Ленина и познакомиться с «современными» мыслями на этот счет писателя первой половины XIX века Николая Гоголя.
Но главное, что никто не позаботился о подготовке педагогов. «Учителя вообще плохо обучаемы, а заставить женщин-учительниц, часто с неустроенной личной жизнью, говорить такие неприличные слова, как „половые органы“ или „онанизм“, и вовсе невозможно», — писал Игорь Кон. В итоге в конце 1980-х половое воспитание и этику семейной жизни в школах отменили.
Это не значит, что советские подростки не знали о сексе. «Про порножурналы я узнал в четвертом классе средней школы. В Минске это носило абсолютно широко распространенный характер, а речь идет про конец 1960-х годов. Классе в восьмом я начал заниматься фарцой и обнаружил, что порножурнальчиков ходит просто бешеное количество. А Playboy не был эротическим изданием — это был толстый журнал с кучей каких-то музейных материалов, где эротика занимала 5% содержания. Он лежал на столах в гостиных у всех народных артистов СССР, так что гость мог удовлетворить свое любопытство совершенно спокойно», — вспоминал автор и ведущий программы «Видимо-невидимо» Сергей Филимонов.
Но эти знания они получали не благодаря, а вопреки. А еще наряду с такими раскрепощенными людьми всегда находились другие подростки, которые воспринимали правила всерьез, ничего не знали о сексе и даже в зрелом возрасте стеснялись упомянуть «не такие» слова в разговорах с детьми или врачами.
