Сразу несколько аукционных домов выставили на продажу картины знаменитого художника белорусского происхождения Марка Шагала. Самую дорогую из них — «Над городом» — попробуют продать на вечернем аукционе Sotheby’s 13 ноября за $ 12−18 млн. Для многих государств такая ситуация наверняка стала бы отличной возможностью вернуть на родину важнейшие объекты своего культурного наследия. Но вряд ли в подобном будут заинтересованы нынешние белорусские власти — а один из главных меценатов страны Виктор Бабарико, который возвращал картины наших художников, уже более трех лет находится за решеткой. Проблема в том, что в Беларуси с ее богатой историей и культурой вообще находится совсем малая часть ее наследия. Вспомнили, какие из главных белорусских произведений искусства сейчас за границей.
Крест Евфросинии Полоцкой
Эту реликвию Евфросиния Полоцкая заказала для церкви Святого Спаса у местного мастера Лазаря Богши в 1161 году. Работа была выполнена в форме шестиконечного креста высотой 51,8 сантиметра. В XIII веке его перевезли в Смоленск, затем в Москву. Захватив Полоцк, русский царь Иван Грозный вернул крест на место.
В 1928 году реликвию перевезли в Минск, а в 1929-м — в Могилев, где она хранилась в комнате-сейфе Могилевского обкома партии. Оттуда с началом войны ее вывезли на восток. Колонна машин, которая везла драгоценности, достигла Москвы. После этого следы креста теряются.
Крест десятилетиями искали на Западе. Но в последнее время все более вероятным кажется российский след. В июне 2020 года Иван Юркин (в 1990-е годы — замглавы МВД, затем первый замглавы КГБ) заявил, что крест может находиться в распоряжении Русской православной церкви.
«Было какое-то совещание, и был здесь [президент России Борис] Ельцин. Когда подошел к журналистам: „Борис Николаевич, не могли бы вы вернуть крест?“ Он повернулся, министр культуры там был. И он говорит: „Верните белорусам крест!“ А потом переговорил с ними, поворачивается и говорит: „В российских запасниках креста нет“. То есть он двусмысленно сказал, что он может быть где-то в религиозных [учреждениях]», — вспоминал чекист.
«У нас очень много ответов ведомств, музеев, хранилищ России, что у них [креста] нет. Но Синод [Московской патриархии] именно не ответил. Причем он на официальном уровне может [там] храниться», — добавил он.
В девяностые годы брестский мастер Николай Кузьмич сделал копию креста.
Эфесская икона Божией матери
«Гэта самы старажытны абраз на тэрыторыі ўсходніх славян, які быў асабіста падораны Ефрасінні Полацкай», — рассказывал об этой реликвии искусствовед Сергей Хоревский.
О появлении этого образа рассказывается в житии белорусской святой, написанном в XVI веке. После постройки каменной церкви в честь Пресвятой Богородицы (около 1155 года) Евфросиния попросила у Византийской империи передать ей древний Эфесский образ Божией матери, написанный, по преданию, самим апостолом и евангелистом Лукой. Император согласился.
Согласно преданию, по дороге в Полоцк икону едва ли не на год задержали у себя жители Корсуни (теперешний украинский Херсон), поэтому она получила свое второе название — Корсунская.
В 1239 году Эфесскую икону подарили Полоцкой княжне Александре (внучатой племяннице Евфросинии), вступавшей в брак с князем Александром Невским. Венчание состоялось в соборе города Торопца (теперь Тверская область России). В местном храме и была оставлена икона.
После прихода к власти большевиков ее забрали в Ленинград в коллекцию Русского музея. После распада СССР вернуть икону пытались церкви как Полоцка, так и Торопца, но обеим отказали. Теперь ее передали в церковь князя Александра Невского, расположенную в коттеджном поселке «Княжье Озеро» Московской области России.
Полоцкое Евангелие
С личностью упоминавшегося уже Ивана Грозного связан еще один памятник белорусской культуры. Крест, о котором речь шла выше, этот царь-захватчик вернул на место. А вот после того, как в 1563 году взял Полоцк, исчезают упоминания о «Полоцком Евангелии» конца XII — начала XIII века, которое, по легенде, создала все та же Евфросиния Полоцкая. Судя по всему, книгу вывез из города именно Грозный.
Это богослужебное Евангелие, написанное на пергаменте. Оно содержит чтения на каждый день года для произнесения в храме.
В следующий раз книга всплыла лишь в середине ХIХ века: в 1852 году она поступила в императорскую Публичную библиотеку (теперь Российскую национальную), где и находится до сих пор. Между тем рукопись считается древнейшей сохранившейся в почти полном объеме книгой, созданной и использовавшейся на территории Беларуси.
Слуцкие пояса
В середине XVIII века великий гетман литовский Михаил Казимир Радзивилл Рыбонька решил открыть в своих землях фабрику по производству поясов. Сначала она появилась в Несвиже, но затем ее перенесли в Слуцк. В 1758-м Радзивилл заключил договор со знаменитым армянским мастером Аванесом Маджаранцем (более известным как Ян Маджарский) и наладил производство этих изделий из шелковых и золотых нитей. Со временем слуцкие пояса стали настолько популярны, что их начали копировать даже во французском Лионе.
Но после разделов Речи Посполитой (в эту федерацию входило и Великое княжество Литовское) на территориях Российской империи пояса носить запретили. Фабрика пришла в упадок и вскоре была закрыта. Технология создания поясов была утрачена, ее возродили лишь в 2013 году.
Сами же слуцкие пояса массово вывозились за границу. В Беларуси сохранилось всего полтора десятка поясов и их фрагментов. А в Москве только в Государственном историческом музее хранятся 80 целых поясов и 60 фрагментов. По информации издания «Коммерсантъ», белорусская сторона еще в 1990-е годы предпринимала попытки вернуть несколько поясов. Они завершились безрезультатно.
Официальную позицию Москвы в 2009 году сформулировал тогдашний министр культуры Александр Авдеев: «Российская сторона готова предоставить Беларуси право экспонировать без ограничений слуцкие пояса в одном из своих музеев», — заверил он в ходе визита в Национальный художественный музей. Но о возврате речи не шло: «Не стоит открывать ящик Пандоры, иначе будут встречные просьбы».
Библиотека Хрептовичей
Сейчас Щорсы — это деревня, расположенная в Новогрудском районе Гродненской области. А вот в прошлом она была родовым поместьем магнатского рода Хрептовичей. В XVIII веке подканцлер, а потом и последний канцлер Великого княжества Литовского Иоахим Литавор Хрептович стал собирать редкие книги, работы историков и ученых. Он выкупал их из частных собраний, при этом не задумываясь о цене.
Вся библиотека насчитывала около 20 тысяч раритетов. Перед Первой мировой войной наследник собирателя книг, граф Константин Хрептович-Бутенев, отдал часть библиотеки — около 7 тысяч единиц — в киевский университет Святого Владимира на временное хранение. Условие было одно: как только на родине Хрептовичей открывается первый университет, библиотека из депозита передается туда. В 1921-м заработал Белорусский государственный университет (правда, Новогрудчина и Щорсы тогда были в составе Польши), но библиотека так и не вернулась, оставшись в Украине. Часть книг находится в Киевском университете, часть — в местной Академии наук.
Впрочем, некоторые книги все же вернулись на родину. Дело в том, что часть библиотеки Хрептовичей осталась в Щорсах и была разграблена во время Первой мировой войны: линия фронта проходила как раз через имение. Но один из немецких солдат, Херман Юлиус Швезингер, собрал в полуразрушенном дворце несколько книг, а потом бережно хранил их всю жизнь, завещав своим детям вернуть книги туда, откуда они были взяты. Благодаря этому в 2020 году в Беларусь вернулись три издания: «Гражданская история королевства Неаполь в переводе с итальянского Пьера Джаноне», «Российские политические, литературные, исторические и некрологические дневники» на французском языке и «Сборник од» на немецком и латинском языках.
Правда, кто теперь будет заниматься восстановлением библиотеки, непонятно: в 2021-м власти закрыли фонд «Щорсы и Хрептовичи» — как и сотни других негосударственных организаций.
Скорина и другие
Разумеется, мы назвали лишь отдельные, самые известные культурные памятники. В реальности их число огромно. Например, в мире сохранилось 520 экземпляров книг белорусского первопечатника Франциска Скорины. Из них в Беларуси — лишь 28. Большинство — опять-таки в России. Как отмечает исследователь Алесь Суша, «речь идет не о единичных экземплярах и даже не о десятках изданий, а о сотнях книг белорусского первопечатника. Известны они не только в столичных Москве и Санкт-Петербурге, но и в Казани, Саратове, Тюмени. Большие коллекции изданий Скорины можно найти не только в крупнейших библиотеках России, но и в музеях и архивах». Наибольшей коллекцией владеет Российская государственная библиотека, где хранится 106 экземпляров.
В целом же еще в середине прошлого десятилетия белорусские исследователи завершили работу по созданию базы данных по культурным ценностям. В ней представлено более тысячи наименований. Эта база доступна на специальном интернет-портале «Вяртанне». Ресурс позволяет получить полную информацию о ценностях, которые были перемещены, потеряны или же их удалось вернуть.
Например, случайным образом кликнем на одно из произведений искусства. Выбор пал на «Портрет Доминика Радзивилла» авторства художника Яна Дамеля. Информация об этой работе следующая: «Твор знаходзіўся ў галерэі Нясвіжскага замка. Партрэт згадваецца пад №79 у інвентары маёмасці, датаваным 1857 г. Гэты ж нумар, пастаўлены белай фарбай, прысутнічае і на партрэце. Пасля нацыяналізацыі замка ў Нясвіжы мастацкія зборы князёў Радзівілаў перавезлі ў Мінск. Партрэт Дамініка Іераніма прызначаўся для калекцыі Дзяржаўнай карціннай галерэі БССР, на што ўказваюць нумары на падрамніку „112 гкг“ і „320 гкг“. Партрэт вывезены з Мінска ў Германію ў 1944 г. Пры вывазе партрэт атрымаў нумар 156 чырвоным алоўкам. У Гохштадце партрэту надалі №1454/4. 19.11.1945 г. перавезены на Цэнтральны зборны пункт у Мюнхене. Нумар у рэстытуцыйнай картцы №15420. 15.04.1947 адпраўлены ў Берлін і перададзены прадстаўнікам СССР».
А вот последние передали его не обратно в Минск и не в Несвиж, а в российский Новгород, не имеющий никакого отношения к Беларуси и личности Доминика Радзивилла. В России картина и хранится до сих пор. Несвижский музей смог выполнить лишь копию, которая теперь выставляется в радзивилловской резиденции.
Впрочем, эта картина, по крайней мере, сохранилась. А вот, например, работу «Пасмурный день на реке Сож» также вывезли в Германию. Но где она — до сих пор неизвестно.
Возвращение реально?
Практически нет. Одна из причин — ценности «переехали» за границу очень давно, когда существовали другие страны и режимы. Есть и другая причина — законодательство. Например, в России действует закон от 1998 года «О ценностях, перемещенных в РФ в результате Второй мировой войны и ее последствий». Согласно документу, подавляющее большинство этих предметов искусства теперь считаются культурным наследием России и не могут быть вывезены или переданы другим странам.
Процитируем важнейшие пункты закона:
Статья 6. Все перемещенные культурные ценности, ввезенные в Союз ССР в осуществление его права на компенсаторную реституцию и находящиеся на территории Российской Федерации, за исключениями, предусмотренными статьями 7 и 8 настоящего Федерального закона, являются достоянием Российской Федерации и находятся в федеральной собственности.
Статья 7. 1. Положения статьи 6 настоящего Федерального закона не затрагивают право собственности Республики Белоруссия, Латвийской Республики, Литовской Республики, Республики Молдова, Украины и Эстонской Республики на предметы культуры, которые могли оказаться в составе перемещенных культурных ценностей, но были разграблены и вывезены в период Второй мировой войны Германией и (или) ее военными союзниками не с территории РСФСР, а с территорий Белорусской ССР, Латвийской ССР, Литовской ССР, Молдавской ССР, Украинской ССР и Эстонской ССР и составляли национальное достояние указанных, а не других союзных республик, входивших в состав Союза ССР в границах на 1 февраля 1950 года.
2. Предметы культуры, указанные в пункте 1 настоящей статьи, могут быть переданы [этим республикам] <…> при их согласии обеспечить на основе принципа взаимности такой же подход к культурным ценностям Российской Федерации, перемещенным из бывших неприятельских государств в Союз ССР и находящимся на их территориях.
Статья 8. <…>. Под действие статей 6 и 7 настоящего Федерального закона не подпадают следующие перемещенные культурные ценности:
1) культурные ценности заинтересованных государств, насильственно изъятые и незаконно вывезенные с их территорий бывшими неприятельскими государствами;
2) культурные ценности, которые являлись собственностью религиозных организаций или частных благотворительных учреждений, использовались исключительно в религиозных или благотворительных целях и не служили интересам милитаризма (или) нацизма (фашизма);
3) культурные ценности, которые принадлежали лицам, лишенным этих ценностей в связи с их активной борьбой против нацизма (фашизма), в том числе в связи с их участием в национальном сопротивлении оккупационным режимам бывших неприятельских государств и коллаборационистским режимам, и (или) в связи с их расовой, религиозной или национальной принадлежностью.
Формально по этому документу белорусские ценности действительно можно попросить вернуть, но по факту сделать это практически невозможно. Причина в недостаточном количестве информации о хранящихся в России предметах, а также в самих формулировках российского закона. «Российский законодатель, предусмотрев возможность истребования, в том числе и Республикой Беларусь, своих культурных ценностей, в то же время закрепил нормативные условия, сильно затрудняющие воплощение в жизнь данной возможности, видимо, в целях сохранения права собственности и максимальной защиты находящихся на его территории перемещенных культурных ценностей от законных претензий бывших советских республик», — считает юрист Эдуард Король.
Между тем, как отмечал в феврале 2020 года канал СТВ, «почти 90% того, что отдавалось [во время войны] в [советский] тыл на вроде бы временное хранение (и этому есть письменные доказательства), так на родину и не вернулось».
Читайте также
