В конце июня — начале июля вновь появились угрожающие новости о возможном подрыве Запорожской атомной электростанции, одной из наиболее крупных АЭС во всем мире. Рассказываем, чем может грозить взрыв на столь масштабном атомном объекте, может ли он привести к новому Чернобылю или Фукусиме и как отразится на Беларуси, один раз уже перенесшей тяжелейшие последствия подобной катастрофы.
Что происходит
О том, что Запорожская атомная электростанция, захваченная российскими войсками еще весной 2022 года, может быть взорвана, говорили едва ли не с момента занятия объекта россиянами. Летом 2022 года станцию начали обстреливать, что привело к пожарам — тогда россияне и украинцы обвиняли в открытии огня по атомному объекту друг друга. 8 и 12 апреля 2023 года, как заявил генеральный директор Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) Рафаэль Гросси, рядом с объектом произошли два взрыва — предположительно, мин.
Периодически на АЭС перестает поступать электричество, что также грозит негативными последствиями — так, 22 мая украинские атомщики сообщили о седьмом по счету с начала войны блэкауте. В конце мая о намерении противника повредить или уничтожить атомную станцию практически одновременно сообщили Главное управление разведки Минобороны Украины и пророссийский глава оккупационной администрации Запорожья Владимир Рогов.
Однако в июне все изменилось коренным образом. Подрыв и уничтожение дамбы Каховской ГЭС привели к фактическому исчезновению расположенного выше по течению Днепра огромного водохранилища. А Запорожская атомная электростанция постоянно нуждается в огромных объемах воды — она используется в реакторах и в качестве замедлителя, и в качестве теплоносителя.
Отсутствие возможности пополнения водой брызгальных бассейнов (часть охладительных систем объекта) привело к тому, что уже 9 июня Госинспекция ядерного регулирования Украины объявила о переходе последнего работавшего энергоблока ЗАЭС в режим «холодного останова», при котором атомный реактор заглушен (остальные пять энергоблоков станции были переведены в этот режим еще раньше).
20 июня глава украинской разведки Кирилл Буданов заявил, что российская сторона готовит подрыв пруда-охладителя ЗАЭС. А 4 июля президент Украины Владимир Зеленский в своем обращении сообщил, что российские военные размещают на крыше энергоблоков объекта предметы, похожие на взрывчатку. Напряженность вокруг возможного взрыва АЭС и его последствий вновь выросла.
Ни Чернобыля, ни Фукусимы?
Сразу стоит оговориться, что ядерного взрыва не будет — их вообще не бывает при катастрофах на АЭС. И Чернобыль-1986, и Фукусима-2011 не сопровождались ядерными взрывами. Не будет и повторения трагедии 1986 года — причем во многом потому, что уроки взрыва на Чернобыльской АЭС учтены. На ЗАЭС используется совершенно другой тип атомного реактора, ВВЭР-1000 (кстати, самый распространенный в мире). В отличие от канальных реакторов РБМК, стоявших на ЧАЭС, на ЗАЭС радиоактивные вещества не выходят за пределы собственно реакторного отделения. ВВЭР-1000 вообще не содержит графитовых комплектующих — в то время как горение на протяжении недели порядка 2 тысяч тонн графита в Чернобыле увеличило выброс радиоактивных веществ, писал еще в декабре прошлого года физик-ядерщик Дмитрий Горчаков.
На случай непредвиденных обстоятельств реакторы Запорожской АЭС имеют прочнейший стальной корпус, рассчитанный на значительное давление в 150 атмосфер (как раз под таким давлением находится вода, циркулирующая внутри). Также реакторное отделение ВВЭР-1000 герметично закрыто со всех сторон 120-сантиметровой оболочкой из бетона — так называемым контейнментом. Такие появились в 1980-х годах, на предыдущих моделях, включая «чернобыльские» реакторы РБМК, контейнменты не устанавливались.
Если внутри реактора произойдет разгерметизация, и вода, циркулирующая в нем, испарится, бетонный «саркофаг» как раз и должен удержать радиоактивный пар. Безусловно, контейнмент не является абсолютно прочным телом и может быть пробит подрывом заряда взрывчатки, бомбой или снарядом. Часто упоминают, что прочности оболочки хватит, чтобы выдержать падение самолета — однако речь идет о легких машинах до шести тонн массой (современные модели, что военные, что гражданские, в несколько раз тяжелее).
Впрочем, само по себе пробитие бетонного контейнмента без одновременного повреждения реактора к негативным сценариям не приведет — как и повреждение реактора без пробития контейнера (в этом случае радиоактивный пар распространится по объему, ограниченному бетонной оболочкой, и дальше не пойдет). Серьезно разрушить эту систему можно лишь длительным обстрелом или целенаправленным подрывом.
Однако, кроме «чернобыльского» сценария, есть и «фукусимский» — когда для охлаждения ядерного топлива (это нужно делать даже при остановке реактора) недостает электричества. В этом случае топливо, выдерживающееся в особых бассейнах, начинает нагреваться, затем разрушается и может расплавиться. В Фукусиме это усугублялось выделением водорода из воды из-за специфической химической реакции (ее называют пароциркониевой). Водород в смеси с воздухом — крайне взрывоопасен, и именно он взорвался на японской АЭС, приведя к значительному выбросу радиоактивных изотопов в атмосферу.
Однако украинские атомщики оперативно отреагировали и на фукусимскую катастрофу. После того случая станция подверглась модернизации, в ходе которой была установлена система удаления водорода — так называемые рекомбинаторы. Эти установки обеспечивают преобразование взрывоопасного газа обратно в воду, не давая ему накапливаться в реакторе. Дмитрий Горчаков отмечал, что рекомбинаторы для своей работы не требуют электроэнергии, так что обесточивание станции им не страшно.
Наконец, опасность представляет подрыв или обстрел сухого хранилища отработавшего ядерного топлива (СХОЯТ). Ранее оно вывозилось в Россию, но уже много лет радиоактивные отходы ЗАЭС хранятся прямо на территории станции. После выгрузки из реактора топливо помещается в особые бетонные контейнеры и хранится на открытой площадке — всего, как пишет Дмитрий Горчаков, их порядка 170 с приблизительно двумя тысячами тонн отходов.
Контейнеры СХОЯТ достаточно прочные (толщина бетонных стен до 70 сантиметров). Однако обстрел они, безусловно, не выдержат — белорусский ученый Сергей Бесараб даже производил расчеты, и, согласно им, даже обычный осколочно-фугасный снаряд самого популярного в бывшем СССР калибра 152 миллиметра легко может разрушить такую бетонную «бочку». Дмитрий Горчаков согласен с ним, однако отмечает, что внутри контейнеров нет самых опасных для окружающих компонентов — горючих материалов, жидкостей под давлением и короткоживущих летучих элементов. Поэтому даже при их разрушении наиболее вероятными последствиями будет разброс твердых и тяжелых компонентов топлива поблизости со станцией.
Так что, серьезной опасности нет?
Смотря что считать серьезной опасностью. Действительно, катастрофы уровня Чернобыльской, учитывая конструкцию и состояние станции, не ожидается. Специалист по атомной энергетике, бывший сотрудник Запорожской и Чернобыльской атомных электростанций Александр Купный полагает, что даже в случае реального размещения подрывных зарядов на территории АЭС глобальной катастрофы не случится. В своем недавнем видео на эту тему он отметил, что неважно, какую часть станции могут заминировать: пруд-охладитель, его дамбу, первый контур реактора или машинный зал.
Последствия вероятного взрыва он описал как радиоактивное загрязнение ближайших сел, возможная эвакуация города Энергодара и Каменско-Днепровского района (все эти поселения расположены вокруг уже бывшего Каховского водохранилища сравнительно недалеко от станции). Атомщик также отметил, что массового попадания радиоактивных веществ в водоем сейчас можно опасаться меньше, чем раньше — с исчезновением Каховского водохранилища вокруг почти не осталось воды.
Сергей Бесараб полагает, что минирование остановленных блоков не выглядит правдоподобным. «Это страшилки для современных детей», пишет ученый в своем телеграм-канале. И даже при худшем сценарии — если заряды действительно существуют, и они одновременно сдетонируют, пробив конфайнмент и стальную оболочку реактора, все радиоактивные отходы останутся внутри территории станции и не создадут проблем для людей вне ее. Более того, отмечает ученый, вероятность парогазового взрыва в случае нарушения охлаждения реактора сейчас меньше, чем до разрушения дамбы Каховской ГЭС, поскольку поверхностные воды ушли вглубь.
Свою модель возможных негативных последствий катастрофы на ЗАЭС представил профессор физико-технического института КПИ им. Сикорского Иван Ковалец. Согласно ней, при самом худшем сценарии дальность разброса радиоактивных осадков может составить до 540 километров (это не радиус гарантированного поражения, а максимальное расстояние, на которое воздушные потоки могут унести вредные вещества с ЗАЭС, направление зависит от того, куда подует ветер).
По его словам, в этом случае придется эвакуировать население в радиусе до 20 километров от станции, при этом не потребуется даже йодной профилактики (заметим, что о том, что имеет какой-либо смысл принимать сейчас йод, не упоминает никто из экспертов).
При этом Иван Ковалец отмечает, что в виду имеется именно наихудший сценарий, когда взрыв на станции произошел и радиоактивные элементы массово попали в атмосферу (мы уже писали, что это маловероятно).
Важным моментом является то, что после исчезновения Каховского водохранилища у ЗАЭС исчез основной источник воды — в то время как реакторы даже в нерабочем состоянии требуют водяного охлаждения. Сергей Бесараб опубликовал подсчеты, согласно которым, пруд-охладитель обмелеет до уровня реки Днепр за три с лишним года. А Дмитрий Горчаков, подготовивший презентацию о последствиях подрыва дамбы Каховской ГЭС для Запорожской атомной электростанции, представил несколько альтернативных вариантов питания объекта водой (через старое русло Днепра, скважины, грунтовые воды и так далее).
Однако все вышеперечисленное касается лишь глобальной техногенной катастрофы, которая, как ясно из мнений экспертов, кажется маловероятной. Но даже если взрыв будет локализован в пределах реактора или реакторов, это сделает будущее электростанции туманным. Александр Купный отмечает, что дезактивировать «фонящие» блоки в случае выброса радиоактивных веществ будет невероятно дорого и сравнимо со строительством новых станций. В свое время это удалось сделать в Чернобыле — но в СССР привыкли не считать денег (а еще имели огромный дармовой резерв «работников» в Советской армии).
Купный полагает, что сам факт выведения ЗАЭС из народного хозяйства Украины может быть настоящей целью оккупантов — вне зависимости от воздействия на окружающую среду. О том же говорит и Сергей Бесараб. «В самом худшем раскладе с рекультивацией территорий — это сотни миллионов долларов затрат. Ну и про одесские бычки из Черного моря тоже можно будет забыть», — пишет белорусский ученый.
Словом, можно резюмировать следующее:
- благодаря более совершенной, чем в Чернобыле и Фукусиме, конструкции реакторов взрыв на Запорожской АЭС значительно менее вероятен, и даже обрушение дамбы Каховской ГЭС не сделало ситуацию критической;
- в случае, если взрыв все-таки произойдет, техногенная катастрофа будет носить локальный характер и затронет в первую очередь юго-восточную часть Украины. Беларусь и другие страны выбросы, скорее всего, не затронут;
- специалисты полагают, что куда хуже могут быть экономические последствия для Украины: от загрязнения окрестных почв до невозможности даже после войны ввести в строй Запорожскую АЭС без колоссальных капиталовложений.
Однако все это будет актуально, лишь если наихудшие сценарии подтвердятся. Пока признаков этого нет — так, уже 6 июля Кирилл Буданов заявил о снижении угрозы диверсии на крупнейшей АЭС Украины. Остается надеяться, что катастрофы не произойдет вовсе и все выкладки так и останутся теорией.
Читайте также
