Сегодня утром стало известно, что парламентское большинство законодательного органа Грузии отозвало законопроект об «иноагентах», принятие которого в первом чтении привело к массовым протестам в Тбилиси. Правда, с этим «отзывом» есть определенные проблемы с точки зрения грузинского законодательства. Разбираемся, что это за скандальный законопроект, как он появился, почему значительная часть общества протестует против него и как могут развиваться дальнейшие события.
Что это за закон об «иноагентах»?
Полное название закона, который спровоцировал протесты в столице Грузии, — «О прозрачности иностранного влияния». В соответствии с ним некоммерческие организации и СМИ, годовой доход которых более чем на 20% состоит из зарубежного финансирования, должны будут признаваться агентами иностранного влияния. Кроме того, зарегистрироваться в качестве «иностранного агента» обязаны будут и физические лица, имеющие иностранное финансирование.
Такие субъекты обязаны будут зарегистрироваться как «иноагенты» и ежегодно подавать финансовую декларацию. В случае нарушения этих правил их оштрафуют на сумму до 25 тысяч лари (около 9,5 тысячи долларов). Впрочем, предусмотрена и более серьезная, уголовная ответственность — лишение свободы на срок до пяти лет.
Это нововведение не коснется спортивных федераций и организаций, основанных административными органами (то есть связанных с государственной властью).
Как и зачем появился этот грузинский закон?
В прошлом году несколько депутатов правящей (то есть имеющей большинство в парламенте) партии «Грузинская мечта» вышли из нее и объявили о создании движения «Сила народа». «Грузинская мечта» формально выступает за восстановление территориальной целостности Грузии и ее вхождение в ЕС и НАТО, но при этом держит курс на сближение с Россией. «Сила народа» действует примерно в этом же направлении — правда, с более явной антизападной риторикой.
14 февраля этого года фракция «Сила народа» внесла на рассмотрение в парламент первый вариант законопроекта «О прозрачности иностранного влияния». Хотя авторы документа утверждают, что их цель — лишь «информировать», а не ограничивать деятельность неправительственных организаций и СМИ, сами НПО и средства массовой информации раскритиковали эту идею. Законопроект назвали «антидемократическим, антиконституционным, ограничивающим права человека и дискриминационным по отношению к общественным организациям и СМИ».
По мнению противников нового закона, из-за него Грузия не сможет выполнить рекомендации Еврокомиссии для получения статуса кандидата на членство в ЕС. Об этом напрямую заявляли и представители самого Евросоюза.
Возможно, блокировка европейской интеграции Грузии и есть одна из целей авторов законопроекта, стремящихся к сближению с Россией.
Почему новый закон считают «пророссийским»?
С 2013 года в России действует закон «Об иностранных агентах», под действие которого попали многие СМИ и правозащитные организации. А с 2020 года в список «иноагентов» Минюст РФ начал включать и физических лиц. Организации и граждане, признанные иностранными агентами, обязаны маркировать свои публикации особыми пометками о своем статусе. Закон используется в России для борьбы с неугодными организациями. Ярлык «иностранного агента» в русском языке имеет явно выраженную негативную коннотацию и даже некоторыми российскими судьями воспринимается как средство дискредитации некоммерческой организации или цели ее деятельности.
Принимая закон об «иноагентах», российское руководство ссылалось на американский опыт — а конкретно на закон FARA (Foreign Agents Registration Act — закон о регистрации иностранных агентов). Такое сравнение выглядит несостоятельным сразу по нескольким причинам. Само словосочетание «иностранный агент» в английском языке не синонимично «вражескому шпиону» (в отличие от русского). Американский закон принимался в 1938 году для противодействия нацистской пропаганде в США — в том числе организациям, тайно финансировавшимся Берлином накануне Второй мировой войны.
Под действие закона в его современном виде попадают организации, действующие на территории США, но организованные согласно законам другого государства или имеющие основное место ведения бизнеса за границей. Что касается СМИ, то они попадают по действие закона FARA только в том случае, когда их редакционная политика управляется иностранным правительством и если они представляют интересы иностранных держав в «политическом или квазиполитическом качестве».
Именно поэтому в США без регистрации в качестве «иностранного агента» свободно работают британская BBC и германская Deutsche Welle. Редакции этих медиа, хоть и финансируются из бюджетов своих стран, в своей профессиональной деятельности властями не ограничиваются. Кроме того, под действие закона FARA не попадает распространение информации в коммерческих, культурных, научных и религиозных целях (то есть неполитических). При этом даже организации, попавшие под американское определение «иностранного агента», могут после своевременной регистрации беспрепятственно работать.
Пытаясь дистанцироваться от печально известного российского опыта, авторы грузинского законопроекта, как и законодатели из РФ ранее, утверждали, что при его разработке использовали американский опыт — который адаптировали и даже «смягчили». Впрочем, уже 16 февраля представитель Госдепа США Нед Прайс назвал подобные заявления ложью и отметил, что грузинский законопроект основан не на американском законе, а «на аналогичном российском и венгерском законодательстве».
22 февраля «Сила народа» сделала ход конем и объявила о втором законопроекте на тему «иноагентов», который назвала «полным аналогом американской версии закона». Председатель «Грузинской мечты» Ираклий Кобахидзе и вовсе назвал его переводом американского FARA. Впрочем, впоследствии оппозиционные депутаты обнаружили, что при «переводе» из изначальной версии закона был исключен принципиально важный пункт, который наделяет президента страны правом устанавливать список государств, важных для обороны и безопасности. Партнеры страны и их представители в таком случае окажутся исключениями, и им не нужно будет регистрироваться в качестве агента иностранного влияния.
Мэр Тбилиси Каха Каладзе, входящий в правящую партию, также попытался доказать «нероссийское» происхождение нового закона: «За законопроектом тянется шлейф, будто он российский. В действительности никто же не объясняет, почему он российский, чем он отличается, например, от американского. Если в США это работает хорошо, то почему не может работать в Грузии?»
Но подобная риторика не смогла переубедить значительную часть грузинского общества, которая воспринимает новый законопроект однозначно пророссийским. Когда 2 марта комитеты парламента Грузии по внешним связям и безопасности начали обсуждать законопроект, на проспекте Руставели в Тбилиси начались акции протеста, а депутаты от оппозиционных партий заявили, что не позволят обсуждать в парламенте «российский» закон. Оппозиционеры били руками по столам, скандировали «Нет российскому закону» и называли депутатов «Силы народа» «путинистами» и «рабами».
Что будет дальше?
В Грузии протестующих поддерживает действующая президент страны Саломе Зурабишвили. Она критикует закон и призывает власти «уменьшить пропасть с обществом, которая все больше увеличивается». Оценивая действия правящей партии и сформированного ей правительства, она заявила, что «у них есть последний шанс показать, что они не являются пророссийской силой». Хотя Зурабишвили формально является главой государства, ее возможность повлиять на ситуацию сильно ограничена.
В настоящий момент Грузия находится на завершающей стадии трансформации из президентской республики в парламентскую. Согласно новой Конституции 2018 года, с 2024 года главу государства будет избирать коллегия выборщиков, включающая членов парламента самой Грузии, автономных Аджарии и Абхазии и представителей местного самоуправления. Таким образом, нынешняя президент Саломе Зурабишвили должна будет стать последним президентом, которого избирали непосредственно граждане страны.
Ее полномочия уже значительно урезаны по сравнению с теми, которыми обладали предыдущие грузинские президенты. Тем не менее и сейчас законы, принятые парламентом, вступают в силу только после их подписания главой государства. Зурабишвили имеет право не подписывать новые законы и возвращать их с мотивированными замечаниями в парламент. Тот в свою очередь может учесть либо не учесть замечания президента — но во втором случае ему для преодоления президентского вето понадобится уже три четверти голосов депутатов.
Таким образом, у Саломе Зурабишвили есть юридическая возможность повлиять на принятие законопроекта, вызвавшего недовольство значительной части грузинского общества. И она обещала им воспользоваться, даже если закон будет принят депутатами. Впрочем, в сентябре 2022 года парламент Грузии уже преодолевал президентское вето, наложенное на еще один критикуемый Евросоюзом закон по прослушке. А значит, теоретически сможет сделать это снова.
На первый взгляд случившийся сегодня отзыв правящей партией и ее сторонниками спорного законопроекта может показаться концом нынешнего политического кризиса. Но сама тональность, в которой парламентарии написали заявление об отзыве, наводит на мысль, что крест на законе об «иноагентах» еще не поставлен.
Признавая проблему, созданную в обществе попыткой принятия документа, правящая партия переносит ответственность за это на своих политических противников: «Мы видим, что принятый законопроект вызвал разногласия в обществе. Машина лжи смогла представить законопроект в негативном свете и ввести в заблуждение определенную часть населения». По мнению депутатов провластной коалиции, на законопроект «был наклеен ложный ярлык „российского закона“, а его принятие в первом чтении было представлено в глазах части общественности как отход от европейского курса».
Кроме того, как отмечают представители оппозиции, в Грузии просто не существует такой процедуры, как «отзыв законопроекта» после его принятия в первом чтении. Теперь его должны отправить на второе чтение — и вот там по закону парламент сможет его отклонить, проголосовав большинством голосов против. Новая акция протеста запланирована уже на сегодняшний вечер, 9 марта, и лидеры оппозиции призывают своих сторонников оставаться у парламента, пока депутаты не проголосуют против документа, который они поддержали 7 марта. До этого момента «отзыв» одобренного в первом чтении закона выглядит как тактическая хитрость правящей власти, призванная успокоить протесты.
Читайте также
