Полномасштабная война между ближайшими соседями Беларуси, волею белорусских властей напрямую затронувшая и нашу страну, продолжается уже без малого год. Началась она с агрессии России, а вот о том, как конфликт завершится, пока остается лишь догадываться. Тем не менее мы точно знаем, что рано или поздно заканчиваются все войны. При этом некоторые из исторических конфликтов в той или иной мере напоминали нынешний. Вспоминаем их и пробуем представить, чем может закончиться нынешнее российское вторжение в Украину и какова вероятность каждого из возможных сценариев.
Для простоты результаты множества межгосударственных военных конфликтов, происходивших в мире, можно свести к трем вариантам, хотя на самом деле можно выделить и несколько промежуточных. В первом из них агрессор (сторона, начинавшая конфликт) добивался своих целей, частично или целиком захватывая территорию страны-жертвы или добиваясь каких-то значимых уступок. Второй вариант окончания войны — неявный и неубедительный, при котором ни одна из сторон не достигала полноценной победы над другой (но при этом зачастую формально обе стороны даже могли называть себя победителями). Третий вариант — разгром агрессора.
Вариант 1: победа агрессора
Теоретически начало агрессивной войны предоставляет государству-агрессору весомые преимущества — например, внезапность. Кроме того, выбирая жертву для нападения и обладая достоверной информацией о состоянии ее вооруженных сил, можно найти противника, который окажется «по зубам». Начиная войну, политики и военачальники агрессоров обычно уверены в своей неизбежной и скорой победе. Если информация о будущей жертве нападения оказывается достоверной, а международная обстановка способствует агрессору, очень часто он побеждает.
Примером успешной для агрессора войны может служить русско-шведская война 1808−1809 годов. Заручившись поддержкой доминировавшей в Европе наполеоновской Франции и извечного соперника Стокгольма в лице Дании, Российская империя вторглась в Швецию более чем за месяц до официального объявления войны и, обладая более многочисленной армией, нанесла ей несколько серьезных поражений. После того как русские войска по морскому льду перешли Ботнический залив и вышли на его западный берег всего в 70 км к северу от Стокгольма, Швеция запросила перемирия, а затем согласилась уступить Петербургу все свои владения восточнее реки Торнио — то есть современную Финляндию (поэтому войну нередко называют Финляндской).
В 1864 году в завоевательной войне против Дании победил несравненно более мощный в военном и экономическом отношении альянс Пруссии, Австрии и более мелких немецких государств Германского союза. Общие размеры армий сторон были несопоставимыми: по оценкам современников, вооруженные силы агрессоров по численности приближались к числу всего мужского населения Дании. Правильная оценка своих сил и армии противника, а также благоприятная международная обстановка позволили Пруссии и Австрии без особых проблем отнять у Копенгагена Лауэнбург, Гольштейн и Шлезвиг.
К удачному для агрессора итогу приводили и начальные кампании Второй мировой войны, если их рассматривать по отдельности, а не как части глобального мирового конфликта. Имея адекватные представления о военных потенциалах своих жертв и пользуясь беззубостью тогдашнего мирового сообщества в лице Лиги Наций (предшественницы ООН), в серии конфликтов 1936—1941 годов Италия оккупировала Эфиопию и Албанию, Германия — Австрию, Чехословакию, Клайпедский край Литвы, западную часть Польши, Данию, Норвегию, Бельгию, Нидерланды, Люксембург, Францию, Югославию, Грецию, а СССР — Латвию, Литву, Эстонию, румынскую Бессарабию (ныне часть Молдовы и Украины) и восточную часть Польши (Западные Беларусь и Украину).
Вариант 2: ничья
Если агрессор начинает войну, опираясь на недостоверную оценку военного потенциала жертвы нападения и не принимает во внимание сложившуюся международную обстановку, вторжение может приводить совсем к другим результатам, чем ожидалось.
Приняв участие в совместном с нацисткой Германией вторжении в Польшу, в конце ноября 1939 года СССР вторгся в Финляндию, отошедшую в его сферу интересов по секретному дополнительному протоколу к пакту Молотова-Риббентропа. Ожидая быстрой и убедительной победы над гораздо более слабой страной, СССР планировал оккупировать Финляндию целиком и в самом начале войны даже создал для контроля над ней марионеточное правительство «Финской Демократической Республики».
Как показало дальнейшее развитие событий, политическое и военное руководство СССР приняло решение о вторжении, очень сильно недооценив морально-волевые качества финской армии, мастерство финских военачальников (в том числе главнокомандующего Карла Маннергейма) и готовность западных государств, отвлеченных на войну против нацистской Германии, оказать в такой сложной ситуации помощь финнам.
В результате СССР формально все же выиграл войну, захватив Карельский перешеек, город Выборг и ряд территорий севернее. Но все это очень сильно отличалось от первоначальных планов по установлению контроля над Финляндией целиком. Еще более ничтожной советскую победу сделали огромные безвозвратные потери Красной армии (в результате войны погибло в пять раз больше советских военнослужащих, чем финских) и то, что ориентировавшаяся до войны на западные демократии Финляндия стала союзником Германии после нападения последней на СССР.
Примерно через год после того как Советский Союз напал на Финляндию, на похожую авантюру решилась фашистская Италия. Жертвой должна была стать в семь раз меньшая по населению Греция. В отличие от СССР, итальянский лидер Бенито Муссолини начинал войну в гораздо более выгодных внешнеполитических условиях. Франция была уже разгромлена, англичан сковала авиационная «Битва за Британию» против немцев, а потенциальный балканский союзник Греции — Югославия — был увлечен внутренней борьбой между пробританской и прогерманской партиями.
Зато, как и СССР в случае с Финляндией, Италия катастрофическим для себя образом недооценила боеспособность греческой армии и готовность местного общества к сплочению перед лицом внешнего врага. Греки не только успешно оборонялись, отражая вторжение итальянских дивизий с территории ранее оккупированной Албании. Разгромив вражеский авангард, они сами перешли в наступление и перенесли боевые действия на земли Албании. Заняв выгодные позиции в южной части этой страны, греки укрепились на них и отражали на протяжении нескольких месяцев итальянские наступления.
Вторжение зашло в тупик. Италия оказалась не в силах прорваться в Грецию — но и прекратить войну не могла, ведь эта неудача пошатнула бы авторитет диктатора Муссолини. С другой стороны, Греция, чей флот значительно уступал по силе итальянскому, тоже не могла перенести военные действия за Адриатику, на территорию врага, и уж тем более захватить Рим. Выходом из этой ничьей стало вмешательство нацисткой Германии. Пока греки одну за другой громили итальянские дивизии в Албании, немцы захватили Югославию и через ее территорию пришли на помощь своим союзникам.
Еще одним примером «ничьей» в войнах может служить кровопролитная Корейская война. Начавшись с нападения Северной Кореи на Южную в июне 1950 года, она привела к вступлению в войну в той или иной форме ООН, Китая, США, СССР и последовательным постепенно затухающим движениям линии фронта на юг (до небольшого анклава вокруг города Пусан), затем на север (почти до китайской границы) — и снова туда и обратно. Эти колебания продолжались до лета 1953 года, когда фронт стабилизировался на линии, проходящей поблизости от 38-й параллели — то есть практически там же, откуда началась война. Начиная крайне разрушительную и в такой же степени безрезультатную войну, северокорейское руководство недооценило готовность мирового сообщества в лице тогдашней ООН оказывать поддержку жертве агрессии. С другой стороны помощи от ООН (и в первую очередь от США) оказалось недостаточно для того, чтобы полностью разгромить северокорейский режим, которому помогали Китай и СССР.
Таким образом, к ничьей война может свестись в случае, когда сочетаются два условия. Во-первых, страна-агрессор сильно недооценивает военный потенциал своей жертвы, а также часто не учитывает особенностей международной обстановки. Во-вторых, страна, подвергшаяся нападению, оказывается в состоянии остановить вторжение, но по различным причинам не может полностью разгромить агрессора.
Вариант 3: разгром агрессора
В ходе Второй мировой войны агрессоры трижды допустили серьезные ошибки в выборе жертв. В 1939 году Германия атаковала Польшу несмотря на гарантии безопасности, полученные этой страной от Франции и Великобритании. И если с самой Польшей, а также с Францией Германия справилась, то победить Великобританию нацисты не смогли (хотя с июня 1940-го по июнь 1941 года Соединенное Королевство воевало против рейха и его союзников практически в одиночку). Островное положение, а также сильные флот и военно-воздушные силы позволили Великобритании продержаться до второй критической ошибки, допущенной Адольфом Гитлером, — то есть до нападения на СССР, недавнего партнера по разделу Европы.
Здесь со стороны Германии имела место как недооценка военного потенциала Советского Союза, так и ошибочные представления об СССР и Великобритании как о непримиримых противниках. «Обзаведясь» общим врагом, руководители этих стран Иосиф Сталин и Уинстон Черчилль сумели на время забыть прошлые обиды и смогли наладить эффективное взаимодействие. Так вдобавок к враждебным сильным британским флоту и ВВС на западе нацисты получили огромную советскую сухопутную армию на востоке.
Третий подобный «сюрприз» Оси (блоку агрессивных государств периода Второй мировой войны) преподнесла уже Япония, напавшая в декабре 1941 года на США. Колоссальная промышленная мощь позволяла американцам снабжать первоклассным оружием свои вооруженные силы, а также флоты и армии союзников. Вторая мировая война закончилась полным разгромом и оккупацией главных агрессоров — Германии и Японии (Италия успела вовремя поменять лагерь, перейдя на сторону Антигитлеровской коалиции в 1943 году).
Агрессивные войны с целью завладеть территорией другой страны стали довольно редкими после окончания Второй мировой войны. Принятые в этот период нормы международного права осуждают развязывание агрессии и считают его преступлением, а созданная на завершающем этапе войны Организация Объединенных Наций получила некоторые инструменты для поддержания международной безопасности. Люди продолжили воевать, но теперь не для перемещения границ на карте мира, а находя другие причины — например, поддерживая дружественные режимы в других странах или свергая недружественные. Пользуясь «приглашением» одной из сторон внутреннего конфликта, можно было «обходить» ограничения международного права в отношении развязывания агрессивных войн, чем активно пользовались многие страны — так, например, поступил СССР в отношении Афганистана.
Прямые попытки захвата какой-то страны или ее части стали достаточно редкими и в большинстве случаев заканчивались неудачно. Ярким примером может служить череда арабо-израильских войн, в которых арабские государства Ближнего Востока раз за разом стремились уничтожить Израиль. Эти попытки оборачивались победами последнего, военная мощь которого серьезно недооценивалась соседями и позволяла ему переносить боевые действия вглубь территории своих противников. Заметную роль в успехах Израиля играла и военно-техническая поддержка со стороны одной из сверхдержав того времени — США.
В 1982 году попытку изменить статус-кво в отношении Фолклендских (Мальвинских) островов предприняла аргентинская военная хунта генерала Леопольда Галтьери. Желание диктатора за счет «маленькой победоносной войны» решить внутриполитические проблемы втянуло его страну в войну против одной из великих держав — Великобритании, выиграть которую южноамериканцы не смогли. Аргентинское правительство считало, что Лондон, растерявший основную часть своей колониальной империи, не решится на военный конфликт из-за слабонаселенных островов в другом полушарии, хотя президент США Рональд Рейган потратил немало времени, убеждая Галтьери в обратном. Недооценка противника привела Буэнос-Айрес к военному поражению, а генерала Галтьери — на скамью подсудимых и в тюрьму.
В августе 1990 года иракский диктатор Саддам Хусейн решил захватить соседний Кувейт, обладающий огромными запасами нефти и отказавшийся списать многомиллиардные долги Ирака за якобы имевшую место «кражу» нефти с его территории с помощью технологии наклонного бурения. Багдад верно оценил военный потенциал тогдашнего Кувейта, разгромив его армию и заняв территорию за двое суток. На землях захваченного государства была провозглашена марионеточная Республика Кувейт, вскоре включенная в состав Ирака на правах 19-й провинции. Но вот с оценкой международной обстановки вышла промашка. Холодная война, десятилетиями позволявшая диктаторам разных стран балансировать на противоречиях между западным и восточным блоками, заканчивалась, что привело к редкому единодушию постоянных членов Совбеза ООН.
Захват диктаторским режимом Хусейна суверенного государства был осужден обеими существовавшими на тот момент сверхдержавами — СССР и США, а также Францией, Великобританией и Китаем. Это позволило Совету Безопасности ООН 29 ноября 1990 года принять резолюцию, разрешающую использование силы против Ирака, если тот не оставит Кувейт до 15 января 1991 года. Созданная в результате международная коалиция из 39 стран стала крупнейшей со времен Второй мировой войны. Сформированные ею многонациональные силы разгромили иракские вооруженные силы и освободили Кувейт.
Какой вариант больше подходит для российско-украинской войны?
Приведенные примеры показывают, что захватнические войны могут заканчиваться успешно для нападающей стороны лишь в случае, когда агрессор верно оценил военные возможности жертвы, собственные силы и сложившуюся международную обстановку. Даже атаковав заведомо более слабого противника, нападающий часто проигрывает войну, если противоположная сторона находит поддержку от существенной части международного сообщества.
Уже очевидно, что в текущей российско-украинской войне Кремль очень сильно недооценил военный потенциал Украины, а также готовность ВСУ и украинцев в целом сражаться за свободу и независимость своего государства. Согласно докладу британских военных экспертов Королевского института оборонных исследований, россияне планировали захватить Украину за десять дней, что на фоне продолжающейся уже почти год высокоинтенсивной войны выглядит фатальной ошибкой.
Кроме того, налицо и неадекватная оценка Москвой сложившейся к моменту нападения международной ситуации. Начиная агрессию, Россия ожидала, что западные страны (или значительная их часть) откажутся от поддержки Украины — заставить их это сделать, судя по всему, Кремль планировал с помощью нефтегазового шантажа. По итогу, однако, оказалось, что даже очень уязвимые перед этим российским рычагом воздействия страны — такие, как Болгария и, в особенности, Польша — активно поддерживают Украину и ее вооруженные силы.
При этом у Украины даже с международной поддержкой вряд ли получится полностью разгромить агрессора — как это было с Германией и Японией во время Второй мировой. Здесь дело даже не в площади России, ее значительных мобилизационных ресурсах и достаточно сильном военно-промышленном комплексе. Козырным тузом в колоде российских преимуществ является один из двух мощнейших ядерных арсеналов в мире. Пока в мире нет прецедентов полного военного разгрома какого-то из ядерных государств: эта «страховка» хранит не только огромные США, Россию или Китай, но и небольшой Израиль, и находящуюся в почти полной международной изоляции Северную Корею.
Более вероятным выглядит вариант ничьей, когда ни одна из сторон не достигнет полностью своих военных и политических целей. При этом, разумеется, власти обеих стран смогут заявить своим гражданам об безоговорочной победе. Для Украины даже без полного разгрома России это не будет выглядеть преувеличением, ведь отражение агрессии со стороны «второй армии мира» и освобождение даже части захваченных ранее территорий — это блестящий результат для страны, которую более сильный захватчик намеревался подчинить за десять дней.
Ситуация с полным освобождением Украиной всех территорий, оккупированных Россией с 2014 года (включая Крым), но без полного военного разгрома противника, тоже выглядит вполне возможной. Похожие случаи в истории были. Во время холодной войны вооруженное сопротивление Вьетнама и Афганистана, получавших существенную международную поддержку, позволило им полностью очистить свои территории от войск США и СССР соответственно (причем обе страны, решившиеся на вторжение, на тот момент обладали ядерным оружием). Более того, после войны против США Вьетнам сумел отразить еще и китайскую агрессию. Разумеется, в Украине и в мире аналогичный исход будет расценен как безоговорочная победа Киева (чем он по сути и является). Но чисто технически этот сценарий мы отнесем к ничьей, поскольку он не подразумевает полного военного разгрома агрессора.
Кроме того, даже в таком случае российская пропаганда сможет убедить свое население в одержанной победе — в этом поможет полная путаница с заявленными в разное время политическим и военным руководством РФ целями войны. Пресловутые «денацификация» и «демилитаризация» Украины, обозначенные Путиным как цели вторжения в феврале 2022 года, к январю 2023 года сменились на «прекращение полномасштабных боевых действий», по его мнению, ведущихся на Донбассе с 2014 года. После этого заявления Путина Россия даже в случае оставления всех захваченных украинских территорий сможет прекратить войну, объявить это достижением обозначенных целей и выдать такой результат за победу тем из своих граждан, которые не особенно тщательно следят за движениями рук пропаганды.
Читайте также
