Летом ЧВК Вагнера начала вербовать в свои ряды заключенных, отбывающих сроки в российских колониях: основатель компании Евгений Пригожин иногда лично приезжал в места заключения и агитировал осужденных отправляться воевать в Украину, обещая им взамен свободу и деньги. Сколько людей приняли это предложение, достоверно неизвестно — как и сколько людей получили помилование. Журналистка Нина Абросимова сумела поговорить с 35-летним новгородцем, который получил 23 года колонии за жестокое убийство, а в 2022 году поехал воевать и вернулся из Украины без ноги. Эту историю опубликованную «Холодом», мы даем с небольшими сокращениями.
В октябре 2022 года пенсионерка из Новгородской области Ольга Павлова получила от нескольких своих знакомых одну и ту же ссылку на двухминутное видео. Пятеро мужчин вечером сидят на крыше отеля и разговаривают. У двоих нет ног, у одного — ступни, у еще одного — руки. Единственный собеседник без увечий — основатель ЧВК Вагнера Евгений Пригожин.
Павловой стало плохо. В одноногом мужчине в сером худи она узнала Станислава Богданова — 10 лет назад тот забил до смерти ее брата. Тело обнаружила сама женщина, она же потом отмывала дом от следов крови. Суд приговорил убийцу к 23 годам в колонии строгого режима. Теперь он сидел на ротанговом диване на фоне ночного города.
На следующий день принадлежащее Пригожину издание РИА ФАН опубликовало еще одно видео: те же четверо мужчин с ранениями по очереди получали красные бархатные коробочки с медалями за отвагу. В небольшом интервью после награждения Богданов сообщил, что потерял ногу во время ночного обстрела: «Один прилет попал в товарища, второй — уже в мою ногу».
«Я думала, у нас с тюрем не выпускают на войну, — рассказывает Павлова. — Я думала, только у Зеленского так: у них же сразу с тюрем пошли! (президент Украины в конце февраля 2022 года заявлял, что во время военного положения заключенные, имеющие опыт участия в боевых действиях, могут отправиться на фронт; в мае министр юстиции говорил, что таких набралось 363 человека. — Прим. „Холода“). Оказывается, [и у нас] выпускают. Думаю, если бы не эта перебранка с Украиной, то он бы [свой срок] досидел, вряд ли он под амнистию бы попал».
Станислав Богданов сам вышел на контакт с журналисткой и согласился на встречу. «Я понимаю, что после нашего разговора с тобой у меня могут возникнуть какие-то проблемы, — добавил он. — Но я думаю, что все пройдено уже. Все прекрасно знают, кто я такой».
Мямя
Богданов и убитый им Сергей Жиганов жили в Великом Новгороде на соседних улицах, но не были знакомы и вряд ли захотели бы водить дружбу. 32-летний Жиганов работал мировым судьей, носил карманные часы на цепочке, желал возрождения монархии, читал фэнтези. Одну из комнат в своей квартире он декорировал в викторианском стиле: темная мебель, шелковые обои, бутафорские щиты и мечи. «Оно, конечно, видно, что не палата рыцарей XIV века, но очень интересно смотрелось», — говорит человек, бывавший у него в гостях.
25-летний Богданов вращался в кругах, где, по его словам, «почти все были связаны с криминалом: кто-то посидел, кто-то условный получил, разбой, хулиганы». Он сам к началу 2010-х тоже успел отсидеть четыре с половиной года в колонии за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, хулиганство, разбой и угон машины. На своей катался без прав: «[Чтобы если] отберут — мне не жалко было». Работал на стройках. Пил дешевое пиво. Шепелявил — и поэтому знакомые его звали Мямей.
В воскресенье, 23 сентября 2012 года, Богданов отправился в поселок Крестцы в часе езды от Великого Новгорода: приятели позвали его помочь с ремонтом в загородном доме, где он еще и «за компанию пивка попил».
Судья Жиганов тем вечером тоже поехал в Крестцы: там у него был дом, полученный в наследство от двоюродной бабушки.
Когда Жиганов подъехал к своему дому в Крестцах, было около 11 вечера. Пьяный Богданов и его друг в это время сидели в машине неподалеку. Судья повозился с калиткой, но не смог ее открыть и попросил помощи. Богданов перемахнул через забор и поднял засов. Жиганов пригласил новых знакомых в дом. «Кому — кофе, кому — вино, — рассказывает Павлова то, что позже узнала от следователей и адвокатов. — Что там произошло, как там у них разговор пошел, я не знаю. Но я не думаю, что Сережа на рожон пошел, он у нас такой мальчик не спортивный, мягкотелый, покладистый».
Богданов говорит, что судья спросил, сидел ли он, уточнил за что — а потом якобы попросил ничего не воровать у него дома. Из-за этого Богданов, по его словам, взбесился. «Он так еще ухмыльнулся, подумал небось: „Ага, сейчас я уйду в туалет, а они начнут тут дом воровать“, — вспоминает он. — Что первое в руку попалось — эта кочерга, — я ему в голову и за… л. Конечно, он встал: 195 сантиметров, на 10 сантиметров меня выше и здоровее на 40 килограмм. Что мне с ним делать? Там уже руками работал».
Богданов говорит, что в нем Жиганов «разбудил зверя», «как будто дьявол по плечу ударил и говорит: «Делай, Стас, делай, убивай его, он не нужен этой земле!». Приятель, который вместе с ним зашел к судье, ушел домой, «так как не мог смотреть на происходящее».
Богданов мучил жертву до пяти утра, пресекая ударами кочергой его попытки встать на ноги, уползти или договориться. Денег или драгоценностей он в доме не нашел, но пытками выведал пин-коды от банковских карт. Добил он Жиганова гантелей: три раза сбросил ее на голову с высоты собственного роста. «Я взял сначала в руки утюг, но он был с острыми краями, а гантели были с круглыми краями, — невозмутимо объясняет Богданов. — Я подумал, что лучше не буду кровью тут забрызгивать все, и ударил его гантелей. Ну, чтобы мозги там не размазать. А кочергой я его один раз ударил».
— В приговоре написано, что 40 раз.
— Да, блин, е-мое, написано 40, — Богданов смеется. — Конечно, там цену набивал этот эксперт: «Может, ты 20 раз ударил его?». Пиши 20, [говорю]. «Нет, наверное, 35?». Ну, пиши 35. «Все-таки сколько ты раз ударил?». Пиши 40, говорю, я не знаю, сколько раз я его ударил. И скажи, что гантелей еще раз пять. Все. Посади меня быстрее.
«Железный человек»
В колонии Станислав Богданов провел 10 лет: 23 года суд ему назначил из-за того, что он рецидивист, а убийство сопровождалось разбоем. «Мне очень хорошо сиделось, у меня очень все замечательно было, — ехидно говорит Богданов. — Ну, бытовуха у меня была [налажена]: передачи были, рыбки были, цветы были. Кошка была у меня красивая: нам ее с воли привезли, британку. До сих пор остается там, бедолажка».
Работал Богданов в швейном цеху. Говорит, что, когда к ним в колонию приехали вербовщики ЧВК Вагнера, администрация якобы просила его остаться. «Говорят: «Зачем тебе это, тебя на фронте убьют», — вспоминает Богданов. — Я говорю: «С чего вы взяли, что меня убьют? Вы меня здесь быстрее убьете — морально. Я просто в натуре стану железным человеком»».
За время учебы в ЧВК Богданов научился стрелять из автомата, который взял в руки в первый раз, — в армии он не служил. В бронежилете ему на жаре весь день раньше тоже бегать не приходилось. «Отдыхать никто не давал». Где именно его обучали, Богданов не рассказал; по его словам, вся подготовка длилась неделю (другой заключенный, которого награждали вместе с Богдановым, говорил изданию Пригожина РИА ФАН, что их тренировали «практически месяц») .
31 июля Богданова и других заключенных из его колонии (по его словам, около 200 человек) отправили в Украину. Они оказались на территории Луганской области. «Мы были подготовлены, но не к тому, чтобы по нам так лупили, — рассказывает он. — Когда из ниоткуда прилетает, е-мое! Там даже один день тяжело прожить. Там были люди, которые приезжали и сутки даже не проживали. Там каждый шаг нужно обдумывать».
Сам Богданов продержался на фронте восемь дней. Вечером 7 августа, как он утверждает, украинская сторона обстреляла его группу из танков: «Это считается самым страшным» (говорить подробнее о войне бывший заключенный отказался). В темноте он увидел яркую вспышку, после чего его голень отсек осколок — она повисла на сухожилии. Богданов завопил: «Трехсотый» (то есть раненый), — вскочил, скинул каску и бронежилет и завалился обратно на землю. Его перевязали и вызвали эвакуацию.
В больнице в Луганске Богданову ампутировали ногу ниже коленной чашечки.
Свою жизнь после ранения Богданов называет «сказкой» и «фантазией». В ноябре он, как и другие раненые «вагнеровцы», находился на реабилитации в санатории в поселке Витязево рядом с Анапой. В номера расселяли по двое; жили на огороженной территории, но разрешалось ходить в магазин (только не за алкоголем или энергетиками) и на пляж — фото с набережной с большим слоном из искусственной травы некоторое время стояло у Богданова на аватарке в WhatsApp. В какой-то момент для раненых наемников организовали экскурсию: они гуляли по Старому парку в Кабардинке вместе с другими туристами. Богданову понравилось: «Мы ребята такие, всю жизнь сидим, никто ничего не видел». На всякий случай он добавляет, что их компания «ни на кого не кидалась».
Реабилитологи готовили Богданова к протезированию (после 24 ноября он перестал выходить на связь, состоялась ли операция — неизвестно).
Все это время бывший заключенный получал зарплату от ЧВК — по 200 тысяч рублей в месяц.
— Жизнь построю, дорогая, ну что ты! Все, хватит воровать, надо зарабатывать деньги, строить дом и начинать жизнь заново. Приеду я на могилку к этому судье, даже пить не буду. Просто посижу, извинюсь перед ним. Посидели, выпили, не поладили, и я его убил. «Прости, брат», — вот так я ему скажу! — отвечает Богданов на вопрос о том, что он собирается делать с деньгами.
— А маме или сестре его не хотите извинения принести?
Богданов ответил, что это ничего не изменит: «Я еще усугублю, я еще хуже сделаю. А вдруг [мать] умрет? Сердце [не выдержит]. Опять меня посадят и обвинят, что я ее отравил или ударил».
«Кошмар повторяется»
Ольга Павлова рассказывает, что 83-летняя мать Сергея Жиганова после смерти сына переехала в его квартиру. Все вещи убитого судьи она оставила на своих местах.
«Когда это сейчас всплыло — что вернулся [Богданов], — у меня опять эта картинка с кровью на полу и трупом перед глазами, — продолжает Павлова. — Кошмар повторяется как бы маленько». Матери она об этой новости не рассказывала и просила молчать знакомых — но все равно «нашлись доброжелатели». «Она сначала как-то так, а на следующий день вообще никакая, — говорит Павлова. — Разговаривать не хочет, настроение плохое: как же, сына нет, а он там с медалями и почестями. И судимость снята».
— Вот не надо с этим жить. Это уже не от меня зависит. Знаете, как говорят, время лечит, -заявил Богданов, узнав о реакции семьи Жиганова на его освобождение.
— Что-то его мать время не вылечило.
— Значит, это не я виноват.
— Вы забрали жизнь ее сына — ей кажется, что вы виноваты, а вы на свободе и с медалью.
— Я, может, спас другие жизни, рискуя своей жизнью, своим здоровьем.
— Чьи жизни?
— Ну, мы еще не знаем, чьи я жизни спас, может быть. И не узнаем. Потому что, если бы я на этом пути не оказался, если бы никого на нем не было, эти нацисты бы прошли и перевалили бы народу там. И дошли бы до России бы, е-мое. И раздолбили ее, е-мое. Что было бы тогда?
Сам он считает, что в любом случае отсидел достаточно, а срок в 23 года не соответствовал тяжести его преступления: «Я убил одного человека, а другой там в колонии сидел — он убил четырех и получил 19! Он семью всю убил, только ребенка не нашел. Это справедливо?» — спрашивает он.
Видео с награждением Богданова разошлось по десяткам пабликов во «ВКонтакте» и вызвало неоднозначную реакцию. Одни называли бывшего заключенного «вампиром и людоедом» и боялись его возвращения в город, другие — героем, «смывшим [преступление] кровью». Последние предлагали приглашать Богданова на патриотические школьные уроки «Разговоры о важном».
Богданов почитал комментарии и рассердился. «Да, я в центре внимания, — говорит он. — Если меня обсуждают, значит, я такой знаменитый? Мне такой славы не надо». В реальной жизни он тоже уже столкнулся с негативной реакцией на свою историю. «Я говорю девушке: «Вот сидел я», — рассказывает Богданов. — Она говорит: «Ну ничего страшного, ну, дурачок, что поделаешь». Дальше общаемся, все хорошо, день проходит, два, три. Она такая говорит: «А ты еще и воевал?». Я говорю: «Ну да, я же, это, видео там в интернете есть, что мы здесь отдыхаем, лечимся». «А, ну понятно, ты еще и дважды дебил. Все, прощай». То есть если я сидел, то это еще ладно, она переживет, фиг с ним? А если еще и воевать пошел, то вообще дебил, точно е… ый! Она, оказывается, против войны. А я, оказывается, пошел убивать людей за деньги!».
Сам Богданов связывает свое будущее с «Вагнером». «Я считаю, что они мне открыли дверь, — объясняет он. — Нас сейчас лечат для чего? Не просто, чтобы вылечить и отпустить. Это компания расширяется, не бросает своих. У нас деньги постоянно будут. У нас будет работа, даже если эта война закончится. В других-то местах она продолжается».
В родном Новгороде Богданов обещает больше не появляться, заявляя, что у него теперь «новая жизнь, новые товарищи, новые друзья, новая семья. Я предан этим людям».