Недавно Следственный комитет рассказал о подробностях страшной трагедии, которая в декабре прошлого года произошла на бульваре Шевченко в Минске. Причиной гибели шести человек, в том числе одного ребенка, оказалось групповое самоубийство пожилой пары, которая взорвала себя в квартире. А в марте 2022 года похожий случай произошел в Добруше, где пожилой мужчина решил свести счеты с жизнью аналогичным образом, в результате чего разрушил взрывом несколько соседних квартир — но сам выжил. К сожалению, самоубийства в Беларуси не редкость, и по их количеству на 100 тысяч населения страна из года в год занимает одно из первых мест как в Европе, так и в мире. Почему белорусы решаются на самоубийства, как часто они это делают и как выглядит наша страна по этому показателю на фоне соседей? Рассказываем.
Как часто люди совершают самоубийства в Беларуси и за ее пределами
По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в последнее время в мире от самоубийств ежегодно погибает более 700 тысяч человек. При этом самих попыток суицида совершается примерно в 20 раз больше. Каждый случай — это трагедия, которая затрагивает членов семьи погибшего, его близких и имеет долгосрочные последствия для многих из них. В 2019 году самоубийства были четвертой по частоте причиной смерти среди людей в возрасте от 15 до 29 лет.
Самые свежие данные о количестве суицидов на сайте ВОЗ относятся как раз к 2019 году. За 10 лет (с 2010 по 2019) число самоубийств в мире пересчете на 100 тысяч человек сократилось с 11,3 до 9. В Европе этот показатель снизился еще заметнее: с 14,4 до 10,5. В целом это долгосрочная тенденция: в 2016 году международная группа исследователей определила, что с 1990 года число суицидов на 100 тысяч человек уменьшилось примерно на треть.
Есть в ВОЗ данные и по Беларуси — их в организацию предоставляют власти нашей страны. Здесь динамика тоже выглядит положительной: общее число самоубийств на 100 тысяч населения сократилось с 29,9 до 16,5 (в том числе с 55,1 до 30,1 — у мужчин и с 8,3 до 5,3 — у женщин). Можно ли доверять этим цифрам? Это хороший вопрос, но о нем мы поговорим чуть позже.
Гораздо лучше все познается в сравнении. Поскольку тенденция снижения числа суицидов прослеживается в большинстве стран мира, понять, много ли их происходит в Беларуси, можно, сравнив этот показатель с цифрами из других государств.
Хотя уровень самоубийств в Беларуси в 2019 году был бо́льшим, чем средний по миру, почти в два раза (16,5 против 9), в 21 стране на планете люди совершали суицид чаще. Первую десятку этого печального рейтинга целиком составили развивающиеся страны Африки, Южной Америки и Океании:
- Лесото: 87,5
- Гайана: 40,9
- Эсватини: 40,5
- Кирибати: 30,6
- Федеративные Штаты Микронезии: 29
- Суринам: 25,9
- Зимбабве: 23,6
- Южно-Африканская Республика: 23,5
- Мозамбик: 23,2
- Центральноафриканская Республика: 23
Сравнивать число самоубийств в Беларуси с этими странами не совсем корректно. Все они расположены очень далеко от нашей страны, сильно отличаются от нее своими природными особенностями и культурой.
А вот на 11-м месте в этом же рейтинге в 2019 году расположился значительно более близкий сосед Беларуси — Россия. Тогда, согласно данным официальной статистики, в РФ фиксировалось 21,6 случая суицида на 100 тысяч населения. Это первое место в Европе.
Кроме России, в нашей части света в последний доковидный год люди убивали себя чаще, чем в нашей стране, лишь в Литве (20,2) и Украине (17,7) — еще двух странах-соседках. Из примерно полусотни независимых государств Европы по числу самоубийств на 100 тысяч жителей Беларусь в 2019 году находилась на четвертом месте.
В целом на европейском континенте довольно четко прослеживается увеличение числа суицидов по направлению с юга на север. Согласно распространенному стереотипу, холодный климат северных регионов вместе с длинными зимними ночами могут подтолкнуть человека к решению покончить жизнь самоубийством, тогда как солнце и моря южных стран помогают выйти из депрессии. В Европе действительно наименее склонны сводить счеты с жизнью итальянцы, греки и албанцы, а чаще всего суициды совершают жители далекой и малонаселенной северной Гренландии (автономной территории Дании). Как отмечают врачи-психиатры, плохая погода на самом деле способствует развитию депрессии. А депрессия, в свою очередь, — это одна из главных причин суицидов.
Однако всю эту простую и интуитивно понятную картину ломают восточноевропейские страны с постсоветского пространства (те самые Россия, Беларусь, Украина, Литва). Сильно повышенный уровень суицидов в них (по сравнению с мировым и среднеевропейским показателями) фиксируется на протяжении всего периода наблюдений ВОЗ и как будто вообще не зависит от географической широты.
Причины этой аномалии объяснить непросто. Но факт остается фактом: каким-то непостижимым образом очень разные страны с общим советским прошлым похожи друг на друга в плане сильно повышенного уровня самоубийств. За прошедшие с момента распада СССР три с лишним десятилетия из 15 его бывших республик к среднеевропейскому показателю удалось приблизиться лишь наиболее экономически развитой Эстонии и относительно южной Молдове.
Таким образом, в 2019 году Беларусь находилась на 22-м месте в мире и на четвертом в Европе по числу самоубийств на 100 тысяч жителей. Это не рекордный, но все равно очень высокий показатель. Такими местами по праву можно было бы гордиться, если бы они отображали место Беларуси в мире и в Европе по продолжительности жизни, уровню зарплат или силе паспорта — но там ситуация выглядит противоположно.
После 2019 года данные о числе самоубийств в Беларуси не публиковались. О динамике этого показателя в самом начале пандемии COVID-19 можно судить по высказыванию Александра Лукашенко, озвученному в апреле 2020 года. Тогда политик стремился показать, насколько мало людей в стране гибнет от заболевания коронавирусной инфекцией, и сравнил эту смертность с числом смертей по другим причинам. По словам политика, за первый квартал 2020-го покончило с жизнью «около 400 белорусов». Чтобы получить приблизительное число самоубийств за год, можно попробовать умножить это число на четыре (количество кварталов в году). Понятно, что это, мягко говоря, не самый научный подход — но других данных для оценки у нас, к сожалению, просто нет.
При 1600 суицидах за год и населении Беларуси на начало 2020 года в размере 9 408 тысяч человек это даст примерно 17 суицидов на 100 тысяч жителей нашей страны — то есть немного выше, чем уровень, который был зафиксирован ВОЗ (исходя из данных Минздрава) в 2019 году.
Отметим также, что в 2016 году Беларусь, согласно отчету ВОЗ за 2018 год, занимала по числу суицидов на 100 тысяч жителей (26,2 в год) пятое место в мире.
Что не так с белорусской официальной статистикой по суицидам?
Специалисты ВОЗ прекрасно понимают проблемы с качеством данных о количестве самоубийств, которые предоставляют в международную организацию чиновники некоторых стран. Данные по самоубийствам лишь около 80 государств из примерно двух сотен организация считает качественными, достоверными. Скорее всего, суицидов в мире совершается заметно больше, чем указано в цифрах ВОЗ. Но многие страны по разным причинам не могут или не хотят предоставлять реальные данные.
В разных странах статистика самоубийств занижается по разным причинам. Например, такая причина смерти кого-то из родственников может быть проблемой для религиозных людей. В христианстве самоубийство считается тяжелым грехом, в котором невозможно раскаяться, а в исламе вообще вторым по тяжести грехом (после многобожия) — более тяжким, чем убийство другого человека.
В большинстве исламских стран — например, в Египте (3,4 в 2019 году), Турции (2,3), Алжире (2,6) — статистика фиксирует очень мало самоубийств, что можно объяснить двояко. С одной стороны, искренне верующие мусульмане сами не хотят совершать страшный грех, а с другой — близкие человека, все же совершившего суицид, могут скрывать настоящую причину его смерти. Похожая картина характерна и для христианских стран с большой долей сильно вовлеченных в религию людей — например, для Италии (4,3), Греции (3,6), Колумбии (3,7).
Другая причина связана с возможным стремлением некоторых государств приукрасить реальность или скрыть какие-то негативные явления от своих граждан и внешних наблюдателей. Уровень смертности от самоубийств является одним из показателей Целей в области устойчивого развития ООН — а успехами в этой сфере любят хвастаться и белорусские власти. Если предположить, что реальная статистика по суицидам в Беларуси отличается от той, что власти подают в ООН, может оказаться, что наша страна находится гораздо дальше от устойчивого развития, чем рассказывают чиновники.
По мнению врача — психиатра и психотерапевта Игоря Юдицкого, статистика по суицидам (равно как и по алкоголизму, наркомании, детской смертности, смертности на производстве) относится к показателям уровня социального развития государства. Сами эти цифры и их динамика свидетельствуют о том, как государство заботится о своих гражданах. Ссылаясь на свой опыт участия в разбирательствах и на общение с коллегами, врач приходит к выводу, что реальное число суицидов в Беларуси скрывается. В свою очередь, относительно высокий (но все равно заметно меньший, чем в Беларуси) уровень суицидов в странах Северной Европы Юдицкий связывает как раз с тем, что там у врачей и чиновников нет мотивов скрывать истинные причины смерти людей.
Вполне возможно, что реальная статистика по суицидам в Беларуси заметно отличается от той, которую можно было найти в свободном доступе до 2020 года. А о том, как обстоят дела с самоубийствами в стране сейчас, вообще остается только догадываться. Но вряд ли ситуация в этой области улучшилась: скрывать хорошие показатели нет смысла.
Почему белорусы так часто заканчивают жизнь самоубийством?
По мнению ВОЗ, существует прямая связь между суицидами и психическими расстройствами — такими как депрессия и проблемы с алкоголем. При этом для Европы ВОЗ именно депрессию считает главной причиной самоубийств. Беларусь все глубже и глубже погружается в депрессию — если в 2017 году ее испытывали 5,6% жителей, то в апреле 2020 года симптомы депрессивного расстройства были выявлены уже у 12,4% населения.
По употреблению алкоголя Беларусь в 2020 году заняла «всего» 27-е место в мире, но известно, что, например, по употреблению крепкого алкоголя (то есть за вычетом вина, пива, сидра и других более легких напитков) еще в 2018 году была на твердом первом. В 2022 году, по данным проекта World Population Review, наша страна занимала второе место в Европе по уровню алкоголизма и (уже по данным ВОЗ) первое — по смертности от алкоголя.
Кроме того, многие самоубийства происходят импульсивно в моменты кризиса, когда человек под влиянием обстоятельств теряет способность справляться с жизненными неурядицами — такими как финансовые проблемы, разрыв отношений, сильная боль или хроническая болезнь.
С суицидальным поведением тесно связано переживание конфликта, катастрофы, насилия, жестокого обращения, чувство изоляции (например, для человека, лишенного свободы). Уровень самоубийств также высок среди уязвимых групп людей, которые подвергаются дискриминации, — таких как беженцы и мигранты, представители ЛГБТ-сообщества, заключенные. При этом в Беларуси гомофобные высказывания не стесняются делать даже сотрудники правоохранительных органов. А по доле заключенных в населении страны она занимает первое место в Европе.
Свою лепту в белорусскую «копилку» самоубийств наверняка вносит и перманентный политический кризис, в котором страна находится с августа 2020 года. Оценить размер этого вклада в ситуации, когда скрывается даже «обычная» статистика по смертности, невозможно. Но очевидно, что белорусское общество до сего момента переживает страшную коллективную травму, которая многих ввергла и продолжает ввергать в депрессию. А именно депрессию, как мы помним, ВОЗ считает главной причиной самоубийств в Европе.
Эти теоретические умозаключения находят страшные подтверждения и на практике. 25 мая 2021 года в Минске сбросился с жилого дома 18-летний Дмитрий Стаховский. Причиной, подтолкнувшей к этому шагу, парень в предсмертном посте в соцсети назвал моральное давление со стороны Следственного комитета. Дмитрий был сиротой и жил в общежитии, сотрудники которого указали силовикам на парня как на участника протестных акций — после чего он стал фигурантом уголовного дела по статье 293 Уголовного кодекса (Массовые беспорядки).
А спустя всего неделю после того случая, 1 июня, попытку самоубийства в зале суда совершил политзаключенный Степан Латыпов. Перед тем как проткнуть себе шею ручкой, Латыпов успел рассказать о том, как сотрудники ГУБОПиК пообещали ему возбудить уголовные дела против его родных и соседей, если он не признает вину. Известно, что попытки суицида совершали и другие белорусские политзаключенные.
ВОЗ считает, что самоубийства можно предотвратить. Для этого требуется сотрудничество между различными секторами общества и государства — такими как система здравоохранения, бизнес, правосудие, СМИ, правоохранительная система. Но пока государственные СМИ занимаются разжиганием ненависти, а силовики и суды вместо поддержания законности преследуют инакомыслящих, реальная ситуация с суицидами в Беларуси наверняка будет только ухудшаться.
Читайте также
