Вот уже четвертый день мы пытаемся выяснить информацию о том, где будут размещаться наемники ЧВК Вагнера, которые могут оказаться в Беларуси. Все это время в редакцию «Зеркала» присылают множество сообщений по этой теме, зачастую — лживых. Во время проверки одной из зацепок наша журналистка под видом обычной гражданки позвонила в отдел архитектуры и строительства Осиповичского райисполкома. Трубку подняла чиновница, с которой вышел неожиданный диалог. Вам стоит его прочесть.
— Хотела бы вот что уточнить. Мама моя на даче в деревне Цель. Позвонила взволнованная. Говорит, ремонт идет в части старой. Ходят слухи, что там какая-то часть с российскими военными будет.
— Будет часть в Цели.
— Какая часть? Ее же еще в 2018-м году убрали оттуда? Что, опять назад вернут?
— ЧВК Вагнера.
— Вы думаете, что она там будет?
— Что значит «думаете»? В интернете написано. Я говорю то, что я читала в интернете. Я предполагаю, что да.
— Слухи такие ходят, но может, вы что-то более официальное скажете?
— Понимаете, вы у меня спрашиваете такую официальную информацию, которую я, например, не знаю. Я вам говорю то, что я читал в интернете.
— А у кого узнать? Просто все начинают волноваться, потому что там [в Цели] не так много людей. И еще ЧВК Вагнера…
— И что? И что, выгоним ЧВК Вагнера? (смеется).
— Слушайте, это люди, которые сидели за убийство, за тяжкие преступления. Не очень-то хотелось таких соседей, я вам честно скажу. Поэтому мама разволновалась и звонит. Вот видела, что там красят, плитку укладывают. Вот она и волнуется. Я ее понимаю. Мне бы тоже волнительно было и страшно. Так у кого узнать по поводу, кто там будет?
— Председателю райисполкома попробуйте в приемную позвонить. Знаете, я просто не могу понять. Вот вы волнуетесь. И что? И дальше что? Если там делается, вы же понимаете, что это все делается в соответствии с поручениями, указаниями и всем остальным. Так? Решениями какими-то, правильно? Что вы волнуетесь? Что ваше волнение решит?
— Мне интересно, почему нам не сообщают, мы все-таки жители.
— Почему не сообщают? В интернете информация, я ж вам говорю, размещена. Каким образом вам должны это сообщать? Расскажите. Вот как вы считаете?
— По телевизору почему об этом не говорят?
— Это вопрос к СМИ. В интернете такая информация есть.
— Что будет ЧВК Вагнера в Осиповичах? Дело в том, что я доверяю официальным СМИ, а там такого не было. И вот я удивлена.
— Я могу вам сказать только, что я в интернете это читала, что да, будет размещаться ЧВК Вагнера. Да, даже сегодня наш президент рассказывал, что ЧВК Вагнера будет в Беларуси, что мы должны брать от них опыт и все остальное (это было вчера, 27 июня. — Прим. ред.).
— Он и про часть сказал, что какую-то там предоставит, но точно же не говорил где [ее разместят].
— Попробуйте позвонить в приемную [председателя райисполкома]. Я просто точно так же, как и вы, слышала. Более подробно вам не могу сказать. А в сельский совет вы не хотите позвонить?
— Они ничего не знают. Говорят, что не в курсе.
— Ну хорошо, все замечательно, Господи. Значит, не знают и не надо (смеется). А вы не волнуйтесь. Вот что от вашего волнения поменяется, расскажите?
— Слушайте, может, дачу уже надо продавать?
— Чего дачу продавать?
— Потому что туда приедут эти ребята-уголовники.
— Так знаете, сколько женихов приедет! (смеется).
— Спасибо, не надо. Пожалуйста, без таких женихов.
— Наоборот, вы будете под охраной такой. Ничего не страшно.
— То, что я слышала о ЧВК Вагнера — такой охраны нужно бояться. Я вам серьезно говорю.
— Ну, не знаю. Говорят, много чего, говорят, и кур доят. Тем не менее это же военизированная часть. Даже если это и ЧВК Вагнера. Это же не просто так, как говорится. Все серьезно подчиняются приказам и всему остальному. Поэтому мне кажется, у страха глаза велики.
— Я читала, как некоторые возвращались из Украины и убивали людей.
— Я думаю, не может такого быть. Я точно так же смотрела, что [во время мятежа] все было чинно, благородно: и транспорт ходил исправно, и все муниципальные службы работали в России. И не думаю, что если бы был такой разбой, то их бы спокойно взяли бы на нашу территорию. Вот это я уверена. Это называется нагнетать обстановку.
— Но если бы у нас [так как в России] выпустили заключенных из Глубокской колонии, которые сейчас сидят по 20−25 лет за расчленение, вот как бы вы заговорили? Я бы лично очень волновалась.
— Но скажите мне, пожалуйста, а вот у вас информация, что там такие служат? Достоверная?
— Из того, что Пригожин набирал их в колониях, и об этом говорили даже центральные российские каналы, я делаю вывод, что да.
— В общем, ладно. Не будем с вами вступать в полемику. Понимаете, это называется «вы казалі, я казала». Я вам рассказала, что слышала я, вы мне рассказали, что слышали вы. Все остались при своем.
— То есть мы пока не знаем, будут они у нас или нет?
— Нет, пока нет. Подготовка тем не менее, я так понимаю, идет.