Нынешняя ситуация, когда власти стремятся всеми средствами ограничить доступ к нежелательным с их точки зрения источникам информации, хорошо знакома старшим поколениям белорусов — тем, кто застал в сознательном возрасте СССР. На протяжении десятилетий Советский Союз блокировал иностранные радиостанции, вещавшие на его территорию, с помощью специальных вышек — «глушилок». Были в то время и своеобразные аналоги нынешних VPN-сервисов — то есть радиоприемники, позволявшие слушать передачи в диапазоне, который глушился меньше. Рассказываем, как советских граждан «оберегали» от «вражеских голосов», как те сопротивлялись и что из этого в итоге получилось.
Кто начал «радиовойну» первым
Интересно, что Советский Союз первым начал целенаправленное радиовещание на иностранных языках на страны Запада. В 1929 году радиостанция «Московское радио» открыла трансляцию «для иностранных рабочих» на немецком языке.
К 1933 году несколько мощных коротковолновых передатчиков разносили советскую пропаганду уже на восьми иностранных языках, а в 1941 году трансляция зарубеж велась уже на 21 иностранном языке — в том числе английском, французском, испанском, итальянском, венгерском, шведском, чешском. К концу 1945 года программы «Московского радио» выходили уже на 29 языках.
Методы работы советской радиопропаганды выглядели довольно бесцеремонными. Например, в 1939 году, во время советского вторжения в Финляндию, диктор с русским акцентом «врезался» в программу новостей «Радио Финляндии» и призывал «свергнуть капиталистическую клику в Хельсинки».
Долгое время СССР вел эту информационную войну против «капиталистического окружения» практически безнаказанно и безответно. Воевавшая против Советского Союза Германия в годы Второй мировой так и не наладила официальных русскоязычных радиотрансляций на советскую аудиторию. А британская «Имперская служба BBC» выпустила короткую передачу на русском языке только 22 июня 1941 года — в ней содержался перевод речи премьер-министра Уинстона Черчилля, в которой тот выразил поддержку СССР после начала вторжения Германии на его территорию.
Впрочем, даже если какая-то из других стран в то время решила бы вещать на советскую территорию, то у таких передач просто не нашлось бы достаточно слушателей. С 1941 по 1945 год в СССР населению запрещалось пользоваться коротковолновыми радиоприемниками, а все их владельцы обязаны были сдать свою технику в органы госбезопасности. Таких жестких мер по установлению односторонней информационной блокады для своих граждан не было даже в Германии, где слушание иностранных радиопередач было запрещено, но сами приемники никто не изымал.
В наше время что-то похожее сохранилось в Северной Корее, граждане которой имеют право пользоваться радиоприемниками только с фиксированными частотами, на которых вещает государственное радио КНДР. Владение радиоприемником со свободной настройкой здесь является уголовным преступлением.
Как ответил Запад
В марте 1946 года Уинстон Черчилль произнес свою знаменитую Фултонскую речь, которую иногда считают формальным началом холодной войны. В том же месяце в советский радиоэфир пришли русскоязычные передачи британской Би-би-си, а через год с советской аудиторией заговорил на русском языке «Голос Америки». В 1953 году ряды западных радиостанций, вещающих на СССР, пополнило американское радио «Освобождение» (будущее радио «Свобода»), а в 1962-м — «Немецкая волна» (Deutshe Welle) из ФРГ.
Работали на станциях в основном мигранты из СССР, а содержание передач варьировалось от откровенной антисоветской пропаганды до качественного освещения событий в Советском Союзе и за границей. Западные журналисты сообщали то, о чем не рассказывали официальные советские газеты и радио.
Журналист Владимир Познер отмечал, что в советское время из всех радиостанций наибольшим доверием пользовалась «выдержанная, объективная и точная» Русская служба Би-би-си. По его словам, британское радио стремилось к сдержанной трактовке событий, но это удавалось далеко не всегда — русские люди, которые вырвались из Советского Союза и пришли работать на «Би-би-си», часто не разделяли отношение владельцев радио к происходящему за железным занавесом.
Органы госбезопасности СССР моментально почувствовали во «вражеских голосах» угрозу для режима. С окончанием войны запрет на способные принимать иностранные радиопередачи коротковолновые радиоприемники для советских граждан был снят. Но поскольку большинство западных радиостанций вещало в коротковолновом диапазоне, советское руководство планировало полностью прекратить выпуск радиоприемников, способных принимать такой сигнал.
Полностью эту меру реализовать не удалось, но КВ-диапазон многих советских приемников умышленно был сокращенным. Вплоть до 1960-х годов граждане СССР были обязаны регистрировать свои радиоприемники в 10-дневный срок с момента приобретения, а за уклонение от регистрации предусматривался штраф либо уголовная ответственность.
Уже с 1947 года в СССР началось систематическое создание радиопомех («глушение») на частотах, которые использовали для вещания западные станции. Советский Союз «наводил порядок» и в эфире стран соцлагеря, глуша западные радиостанции на языках восточноевропейских государств. «Враждебные» радиопередачи глушили в Польше, Чехословакии, ГДР и Болгарии. В Венгрии, Румынии и Югославии от глушения отказались вскоре после смерти Сталина. При этом в Польше вместо надсадного воя и треска, который раздавался из динамиков приемников в СССР, для глушения использовалась эстрадная музыка.
Доставалось не только заклятым врагам-капиталистам. Когда в соцлагере наметился раскол и бывшие союзники Китай и Албания начали транслировать на СССР свою пропаганду на русском языке, советские «глушилки» создавали радиопомехи и на их частотах. Пекин отвечал Советскому Союзу взаимностью и глушил радиопередачи из Москвы на китайском. Запад же на советские «шалости» в эфире смотрел сквозь пальцы. Жители государств к западу от железного занавеса пользовались правом получать информацию из разных источников и самостоятельно делать выводы из услышанного. Известен лишь один западноевропейский прецедент, когда передачи на испанском из Москвы некоторое время глушил на Пиренейском полуострове диктаторский режим Франко.
В декабре 1950 года Генассамблея ООН своей резолюцией «Свобода информации: помехи радиопередачам» осудила глушение радиовещания и призвала государства — члены ООН отказаться от такого нарушения права своих граждан на свободный доступ к информации. Но СССР проигнорировал этот документ.
В июле 1960 года заведующий отделом пропаганды ЦК КПСС Леонид Ильичев докладывал, что в стране имеется около 20 миллионов радиоприемников, способных улавливать зарубежное радиовещание. Их совокупная аудитория, по оценке журналиста Владимира Познера, достигала 40 миллионов — то есть примерно 1/5 от населения СССР. Похожие цифры публиковали и западные исследователи — например, еженедельную аудиторию одного только «Голоса Америки» в Советском Союзе они оценивали в 30 миллионов человек.
Постановка помех велась 24 часа в сутки и дорого обходилась государству (одно лишь строительство 800 «глушилок» по плану 1954 года обошлось бюджету более чем в миллиард рублей — автомобиль «Победа» тогда стоил около 16 тысяч рублей, то есть на эти деньги можно было купить 62,5 тысячи таких машин). Совокупная мощность советских «глушилок» достигала 16 тысяч киловатт — что вдвое превышало мощность всех передатчиков, которые использовались западными «голосами».
Хотя радиус действия генераторов помех формально составлял десятки километров (а «дальнобойные» испускали направленный луч помех на расстояние до двух тысяч километров), полностью заглушать радиопередачи «глушилки» могли лишь на небольшом расстоянии, и мощные генераторы помех приходилось строить во всех областных центрах. К началу 1950-х годов в СССР их насчитывалось около 600, а в 1958-м «глушилок» было уже 1660. В крупных городах устанавливалось сразу много генераторов помех — например, в Киеве в 1984 году их было 72. Как правило, помехи создавались в виде шумов, визгов, потрескиваний — но с 1964 года «вражеские голоса» стали глушить и музыкально-информационными программами московской радиостанции «Маяк».
Как советские граждане боролись против «глушилок»
Впрочем, полной защиты советских граждан от «вражеских голосов» не обеспечивал и такой плотный «файрвол». Даже жители городов могли слушать иностранные голоса, пусть и пробивающиеся через неприятный шум. А в сельской местности «Свободу» и другие радиостанции зачастую можно было слушать практически без помех.
Кроме того, генераторы помех через какое-то время переставали глушить «умолкшие» волны. Поэтому стандартным приемом работы западных радиостанций стали эфирные «паузы», когда трансляции на какое-то время переходили на другую волну, а после прекращения работы глушилок на прежней волне возвращались на нее. В наше время эту практику напоминает регулярная смена доменных имен некоторыми белорусскими интернет-СМИ, которые таким образом обходят блокировки.
Наконец, умелые радиолюбители находили способ обойти работу «глушилок», используя для нейтрализации помех специальные кварцевые фильтры и хитроумные антенны — такую деятельность сейчас можно сравнить с использованием VPN-сервисов для посещения заблокированных интернет-ресурсов.
Потребность в альтернативном источнике информации была настолько сильной, что для многих советских граждан прослушивание радио «Свобода» или передач Би-би-си превратилось в своеобразную традицию. Мариэтта Чудакова, профессор Литературного института имени Горького, рассказывала, что среди ее друзей были такие, для которых прослушивание «Свободы» после 12 часов ночи стало ежесуточным, никакими обстоятельствами не отменяемым ритуалом.
Советская борьба с «вражескими голосами» имеет очень много общего с нынешней ситуацией с блокировками неугодных властям интернет-ресурсов в Беларуси. Граждане СССР всеми правдами и неправдами стремились слушать иностранные радиостанции не из-за какой-то паталогической любви к иностранному вещанию. А потому, что оно было источником не только альтернативных мнений, но и достоверных фактов о событиях внутри страны: авариях, катастрофах, тяжких преступлениях, разногласиях среди руководства компартии. В общем говоря, вещей, о которых зачастую вообще нельзя было узнать из советских СМИ.
О той же аварии на Чернобыльской АЭС в 1986 году, которая прямо или косвенно затронула жизни миллионов человек, советские граждане узнали раньше из программ западных радиостанций, чем из информационной программы «Время» на государственном телевидении.
С другой стороны, глушение иностранных радиопередач выглядело для граждан и как признание советской властью поражения в борьбе идей. На аргументы идеологических противников режим отвечал не словами, а затыканием ушей своим гражданам — тем самым признавая, что сказать ему нечего.
«Глушилки» в Минске
Самая известная башня-«глушилка» в Минске находится возле костела Святого Роха на Золотой Горке. Ранее таких 100-метровых сооружений было два, но одно из них демонтировали в начале 90-х. Снесенная «глушилка» находилась неподалеку от уцелевшей, возле парка Горького.
Эффективность работы минских генераторов помех не позволяла полностью отсечь город от передач западных радиостанций. По словам блогера Максима Мировича, в квартире по улице Берестянской (рядом с Военным кладбищем — то есть практически под боком у «глушилок») семья его деда с помощью мощного радиоприемника могла слушать «Свободу», пусть и с помехами.
Тем не менее именно «глушилки» были самым очевидным символом советского режима и его отношения к правам и свободам своих граждан. В 1963 году студент Белорусского политехнического института (сейчас это БНТУ) Сергей Ханженков выбрал вышку на Золотой Горке для выражения своего протеста и пробуждения у белорусов интереса к проблеме свободы слова. Как позднее он пояснял в своем интервью, цель диверсии Ханженков видел такой: «Почему у нас глушат западные передачи, допустим? Почему не глушат наши радиопередачи? Тогда шло состязание двух систем — социализма и капитализма. Нам говорили, что коммунизм — это будущее человечества. Так если это будущее, так что же вы боитесь? Вот такая была цель».
Ханженков решил взорвать «глушилку». К этому делу он подошел серьезно. В лесу под Глубоким он со своим другом раскопал снаряды и минометные мины времен войны. Парень измерил вышку и спланировал заложить взрывчатку таким образом, чтобы при взрыве она рухнула на пустырь, а не на расположенные рядом жилые дома.
Идеями Ханженкова прониклась группа из трех студентов, а вскоре к ней присоединился и четвертый. Он активно помогал товарищам и выступал с собственными инициативами по борьбе с советским строем — например, предлагал раздобыть пистолеты в военной части или остановить на трассе автомобиль с иностранными номерами, чтобы через его водителя передать информацию о своей организации на Запад. В итоге оказалось, что этот молодой человек работал на советские спецслужбы. Он предложил Ханженкову сделать из снаряда бомбу, и того задержали в автобусе с боеприпасом в портфеле.
Сергея Ханженкова и его товарища Георгия Серегина приговорили к 10 годам лишения свободы. Еще один студент, Виктор Храповицкий, получил 8 лет. Сочувствовавшая ребятам девушка, Светлана Алексейцева, выступала в суде как свидетель. Ханженков отсидел весь срок в колонии в Мордовии, в возрасте 31 года вернулся в Минск. Так он рассказывал об этом периоде своей жизни и о том, как заключение повлияло на его убеждения: «Я вышел из лагеря освященным человеком. Когда до него еще были какие-то сомнения в правильности моих взглядов, потому что все вокруг говорили, что я ошибаюсь, то там я просто укрепился в своих убеждениях».
В Минске Ханженков работал инженером в Белорусском государственном институте проектирования автодорог, на заводе имени Кирова. До последних лет жизни он активно отстаивал свои убеждения. В августе 1990 года он участвовал в съезде политзаключенных в Ленинграде, сотрудничал с правозащитным и просветительским обществом «Мемориал», бывал на акциях памяти жертв сталинских репрессий. В Беларуси он был наблюдателем на политических процессах — например, на суде над Николаем Автуховичем и будущим нобелевским лауреатом Алесем Беляцким в 2011 году.
Умер Сергей Ханженков в марте 2016 года. О его истории мы подробно рассказывали здесь.
Как все закончилось
Иногда некоторые западные радиостанции в Советском Союзе переставали глушить. В сентябре 1959 года в СССР «разблокировали» «Голос Америки» в связи с визитом советского лидера Никиты Хрущева в США. Во второй раз это произошло в 1963 году, когда американский президент Джон Кеннеди призвал СССР к прекращению холодной войны — после этого глушить западные радиостанции на некоторое время перестали вообще. Но после подавления советскими войсками Пражской весны в 1968 году «глушилки» снова заработали в полную мощь. Следующая передышка в их работе продолжалась с 1973 по 1980 год, закончившись после начала советского вторжения в Афганистан.
Несколько раз перебои в работе «глушилок» выглядели очень странно. В феврале 1982 года по странному совпадению генераторы помех переставали работать в момент, когда иностранные дикторы рассказывали об аресте директора Союзгосцирка Анатолия Колеватова и цыганского певца Бориса Буряце, а также о слухах об их связях с дочерью советского лидера Галиной Брежневой. При этом как только начинались новости о не красящих СССР событиях в Афганистане и в Польше, «глушилки» немедленно включались снова. В связи с этим появилась гипотеза о том, что таким образом кто-то внутри советского руководства хочет скомпрометировать генсека КПСС Леонида Брежнева. В качестве возможного «выгодополучателя» чаще всего называли главу КГБ и будущего генсека Юрия Андропова.
В 1986 году генераторы помех перестали глушить «антисоветские», но «придерживающиеся объективистского подхода к освещению событий и фактов» «Голос Америки» и Би-би-си. И сосредоточились на «Свободе», «Немецкой волне» и «Голосе Израиля», которые, как считало советское руководство, злоупотребляли «злобной клеветой на советскую действительность».
А в ночь с 29 на 30 ноября 1988 года решением Михаила Горбачева «глушилки» были выключены по всей стране полностью. 8 декабря Горбачев объявил об этом на сессии Генассамблеи ООН. По иронии судьбы это позволило первому и последнему советскому президенту получить информацию о событиях в Москве в 1991 году, когда он находился под домашним арестом в Крыму — там Горбачев слушал Би-би-си, «Голос Америки» и «Свободу».
