Студентам БГУ запретили праздновать День святого Валентина. Ранее в учебных заведениях не разрешали проводить мероприятия, приуроченные к Хэллоуину. Аргументация в обоих случаях была общей — «данные праздники являются западными, никакого отношения к нам и нашей культуре не имеют». В этой политике нет ничего нового. Аналогичные абсурдные запреты и попытки прервать связи с Западом уже имели место в Советском Союзе. Но все они провалились. Рассказываем подробности.
Две кампании против Запада
В 1945-м Советский Союз стал одним из победителей во Второй мировой войне. Но долгожданный мир не привел к ослаблению тоталитарного сталинского режима. Наоборот, вскоре началось повсеместное ужесточение правил и закручивание гаек. Репрессии вышли на новый виток. Все эти события происходили в условиях начавшейся холодной войны с Западом, которая вот-вот могла перерасти в горячую.
Как отмечает историк Андрей Фатеев (автор монографии «Образ врага в советской пропаганде. 1945−1954 гг.»), поворот в советской пропаганде произошел осенью 1947 года. Еще в мае Иосиф Сталин уважительно отзывался о строе, который выбрал американский народ, но уже в сентябре США и Великобританию объявили врагом № 1.
Государственные СМИ отреагировали незамедлительно: в два-четыре раза возросло количество материалов о «диктате» (или «колониальной политике») США в Европе, примирительном отношении Запада к фашистским преступникам, «неминуемом крахе» капитализма, «растленности» западной культуры, «лицемерии буржуазной демократии». Советские газеты и журналы высмеивали политиков Запада, действия которых сравнивались с гитлеровскими.
Атака шла по двум направлениям. Точнее, пропагандисты оперировали двумя формами образа врага. Первым, внешним, считался «американский империализм и его сателлиты». Вторым, внутренним врагом, были «космополиты» — «граждане мира», в советской интерпретации под определением понимались люди, лояльно относившиеся к Западу и его культуре. Андрей Жданов, один из соратников Сталина, пошел дальше и использовал в 1948-м термин «безродный космополит». «Интернационализм рождается там, где расцветает национальное искусство. Забыть эту истину — означает <…> потерять свое лицо, стать безродным космополитом», — заявил он.
Термин оказался очень расплывчатым. Например, Андрей Фатеев приводил в своем исследовании следующую цитату из публикации в «Литературной газете»: «В какие бы одежды он ни рядился, под каким бы псевдонимом он ни выступал — под видом ли панамериканизма, католицизма, сионизма или под любым другим наименованием, — космополитизм активно служит интересам империалистической реакции». Неопределенность трактовок этого термина давала широчайший простор для интерпретаций.
Общее было лишь то, что космополиты трактовались как противники национальной культуры, антипатриоты и «пятая колонна» США. Одновременно с «борьбой с космополитизмом» проводилась еще одна взаимосвязанная с ней кампания — борьба с «низкопоклонством перед Западом».
Целью обеих было максимально закрутить гайки в советской внутренней политике, ликвидировать какие-либо связи с западным миром, а также подготовить советское общество к потенциальной войне против вчерашнего союзника по Второй мировой.
Браки с иностранцами — под запретом
Кампании против Запада проходили в самых разных сферах. Коснулись они даже семейной жизни людей. 15 февраля 1947 года вышел Указ Президиума Верховного Совета «О воспрещении браков между гражданами СССР и иностранцами». Его текст был максимально лаконичен:
1. Воспретить браки между гражданами СССР и иностранцами.
2. Поручить Президиумам Верховных Советов союзных республик привести законодательство республик в соответствие с настоящим Указом.
На словах закон вводился, чтобы защитить советских женщин. В многочисленных статьях на эту тему приводится следующая цитата, якобы представленная в законе: «женщины, вышедшие замуж за иностранцев и оказавшиеся за границей, в непривычных условиях чувствуют себя плохо и подвергаются дискриминации». В самом документе ее нет. Можно допустить, что она содержалась в каком-либо программном документе того времени, опубликованном в прессе (например, в газете «Правда»).
Важно, что указ не только запрещал браки с иностранцами, но и аннулировал все ранее заключенные. Формально нарушителей ждало лишение свободы на срок от шести месяцев. Но на практике их осуждали по знаменитой 58-й статье (контрреволюционная деятельность), в которой шла речь об антисоветской пропаганде, шпионаже, измене Родине и так далее. Причем отказ от советского гражданства ситуацию не спасал. Это также трактовалось властями как измена Родине.
Жертвами применения указа на практике стали тысячи людей — от обывателей до знаменитостей. По этапу пошли две звезды советского кино. Это актриса Зоя Федорова, завязавшая отношения с американским дипломатом Джексоном Тейтом, а также актриса Татьяна Окуневская, так и не выдавшая своего избранника. Типичную историю, рассказывающую о жизни обычных людей, перевернутой сталинским указом, представил в пьесе «Варшавская мелодия» драматург Леонид Зорин — спектакли по ней шли во всем Советском Союзе (в том числе и в Беларуси).
К счастью, документ действовал недолго. В марте 1953-го умер Сталин. Спустя восемь месяцев указ отменили.
Впрочем, гонения на граждан, решившихся заключить брак с иностранцами, полностью не прекратились. Их зачастую выгоняли с работы и препятствовали трудоустройству. Лишь в 1969-м новый Кодекс о браке и семье узаконил такие отношения в СССР. Хотя даже тогда требовалось собрать огромное количество документов, выдержать давление или, как минимум, разговор с сотрудниками КГБ. Заключить такой брак можно было только в крупных городах и только в определенных загсах.
Полная свобода в выборе мужа или жены наступила только после распада СССР.
Национальное первенство во всех областях
Одним из элементов новой политики стала попытка доказать, что все наиболее важные научные открытия совершили русские, а не представители Запада. Андрей Фатеев цитировал в своем исследовании одного из профессоров того времени, который утверждал, что «русская инженерно-техническая мысль всегда опережала в решающих областях мировую технику».
Например, в 1948 году в «Литературной газете» появилась статья «Кто первый создал аэроплан?», которая послужила основой для книги, изданной год спустя под заголовком «А. Ф. Можайский — создатель первого в мире самолета». В ней утверждалось, что россиянин Александр Можайский построил свой самолет на собственные деньги после выхода на пенсию. Установленный на этой машине паровой двигатель приводил в движение два винта, создающих достаточную тягу, чтобы поднять в воздух машину с человеком на борту. Первое испытание якобы проводилось летом 1882 года. Тогда самолет оторвался от земли и «пролетел над полем», после чего был поврежден во время неудачной посадки. Второй самолет, созданный Можайским, остался незавершенным.
Позже выяснилось, что ряд фактов был подтасован (например, личность летчика, осуществлявшего полет, и вовсе придумали). Большинство современных историков авиации убеждены, что самолет Можайского не взлетел и взлететь не мог. Но в 1940-е годы обратное доказывалось с конкретной целью: оспорить первенство американцев братьев Райт.
Другим примером стала борьба за первенство в воздухоплавании. В реальности пионерами были французы — братья Монгольфье, создавшие воздушный шар (на нем в 1783 году поднялись в небо люди — ученый-химик и офицер-аристократ). Но в СССР стали утверждать, что первым был подьячий Крякутный, якобы построивший его в 1731 году. В реальности в рукопись, датированную началом XIX века, на которую ссылались в то время, были внесены сознательные изменения. Такого человека в реальности никогда не существовало.
Аналогичная история случилась с велосипедом. Его официальным создателем был немецкий барон Карл Дрез, оформивший на изобретение патент. Впрочем, его машина еще не имела педалей. Чтобы пользоваться ей, приходилось отталкиваться от земли ногами. Но в конце 1940-х годов стала модной история о крестьянине Артамонове — якобы в 1800 году крепостной мастер Ефим Артамонов изобрел первый в мире «кованый железный двухколесный педальный велосипед». Однако, как отмечают исследователи, «ни одного исторического документа, подтверждающего факт этого изобретения, дату его изготовления и имя мастера, до сих пор не найдено. Анализ металла, из которого сделан „Артамоновский велосипед“, взятый на экспертизу в 1980-е годы, определил время изготовления этого экспоната — 1870-е годы».
В СССР проводились общественные кампании под лозунгами «Россия — родина авиации» или «Россия — родина радио». Россиянин Александр Попов действительно действовал раньше своего конкурента, итальянца Гульельмо Маркони. Но превращать его успех в кампанию было странно. Как отмечают исследователи, «если разобраться в истории вопроса, то выяснится, что, как такового, „изобретения“ радио по сути не было. Не было внезапного озарения, криков „Эврика!“ или вещих снов, как в случае с таблицей Менделеева. Была долгая и кропотливая работа множества людей на пути к изобретению. Сегодня такую работу, пожалуй, назвали бы группой по разработке стандартов, наподобие известного Института инженеров в области электросвязи — IEEE. Только работа эта была растянута во времени лет на восемьдесят. И помимо „чистых практиков“, Попова и Маркони, стоит вспомнить еще и других ученых, работы которых, собственно, и позволили создать радио».
Об ажиотаже вокруг этого вопроса, свидетельствует следующая история. «В январе 1949 года проходило общее собрание Академии Наук СССР, крупный историк техники Данилевский кричал с трибуны: „Это они, правящие классы Российской империи, отвечают перед судом истории за ту травлю, которую вели против Ломоносова немецкие подонки, прорвавшиеся в Академию наук“, — рассказывал ученый Симон Илизаров. — <…> Ломоносова всегда помнили как поэта, историка. Как ученого его стали переоткрывать в конце ХIХ века, а при Сталине действительно были элементы гипертрофии, когда Ломоносову стали приписывать открытия буквально всех законов. В первую очередь это касается закона сохранения массы вещества».
Такие странные формы соперничества с Западом породили насмешки. В ответ родился анекдот, в котором выдвигался лозунг «Россия — родина слонов» (известен вариант «СССР — родина слонов»).
Запреты во всех сферах — от музыки до науки
В список запрещенных попали и классические произведения мировой живописи. Как писал историк Андрей Фатеев, в 1949 году журнал «Огонек» поместил фоторепродукции картин и скульптур западных модернистов, в том числе Сальвадора Дали. Президент Академии художеств Александр Герасимов заявил на страницах издания, что в полотнах ведущих буржуазных живописцев отражаются «идеи воинствующего империализма с его расовой ненавистью, жаждой мирового господства, космополитизмом, зоологическими человеконенавистничеством, отрицанием культуры, науки и подлинного реалистического искусства».
«Комментарий Герасимова иллюстрирует еще один метод советских пропагандистов. Психологические установки по всем признакам образа врага формировались с расчетом, что каждая из них воспроизведет в сознании граждан весь стереотип», — комментирует Фатеев.
Еще один удар пришелся по музыке, точнее, по джазу. Характерной стала судьба знаменитого музыканта Эди Рознера. После начала Второй мировой он перебрался из Польши в Советский Союз и создал в Белостоке (тогда этот город был частью БССР) джаз-оркестр, получивший статус государственного. Во время войны коллектив выступал на фронте и в тылу. Но после кампании по борьбе с космополитизмом Рознер оказался неугодным.
«Родители его попали в Латинскую Америку, а не в Соединенные Штаты. Из протоколов становится понятно, что в 1947 году мать Рознера была еще жива. На допросах его спрашивали: „Вы же хотели увидеться с вашими родственниками? Вы же хотите увидеться с вашей матерью, то есть — поехать в Америку?“ „Да, хочу, — отвечал Рознер, — но ведь речь идет о Южной Америке, не о Штатах!“ Ему говорили: „Какая разница! Америка есть Америка!“ Вот такой абсурд», — рассказывал один из исследователей его творчества.
Именно в то время родилось выражение «Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст!». Кто ее автор, точно не известно. По одной версии, Сергей Михалков, автор гимнов СССР и современной России. По другой, неизвестный сотрудник журнала «Крокодил», поставивший такую подпись под соответствующей карикатурой.
Итог был логичен. До середины 1970-х в СССР вообще не преподавали игру на саксофоне. Что касается Рознера, то смерть Сталина не решила всех проблем: музыканта амнистировали, переквалифицировав статью, но не реабилитировали. И из-за этого Эдди не принимали в Союз композиторов и не пускали за границу. Джаз оставался под запретом вплоть до перестройки.
С низкопоклонством перед Западом боролись и среди молодежи. В 1949-м на страницах «Крокодила» появилась статья Дмитрия Беляева «Стиляга» — в своем исследовании ее цитирует Андрей Фатеев. Новый феномен в ней объяснялся так: «Стиляга знаком с модами всех стран и времен, но не знает, как вы могли убедиться, [русского драматурга Александра] Грибоедова. <…> Стиляги не живут в полном и в нашем понятии этого слова, а как бы сказать, порхают по поверхности жизни». Автор несколько раз сравнивал героя статьи с животными и добавил, что в стилягу «хочется плюнуть».
Комсомольские и партийные органы восприняли этот призыв в прямом смысле. «Стиляг», то есть старавшихся одеваться по западной моде и вести соответствующий образ жизни, ловили на улицах, насильно стригли, портили им одежду. Те сознательно выбирали яркие наряды (об этом современные зрители могут узнать из фильма «Стиляги», вышедшего в 2008 году). А вообще представителям этой субкультуры была характерна аполитичность и пренебрежение к нормам советской морали. В результате борьба со стилягами продолжалась вплоть до начала 1960-х.
Не обошлось и без определения правильной религии. В целом СССР был атеистической страной, но во время Второй мировой войны в отношении Российской православной церкви были сделаны послабления. Кроме того, в результате репрессий иерархи последней давно находились под контролем спецслужб. Как пишет Фатеев, для очередной атаки на Запад использовали торжества в Москве, посвященные 500-летию автокефалии (самостоятельности) РПЦ. «Агитпроп (отдел агитации и пропаганды. — Прим. ред.) и Совет по делам РПЦ заранее прорецензировали тексты выступлений церковных иерархов. В докладах <…> с исторических и богословских позиций резко критиковались Ватикан, католицизм, экуменистическое движение и „англиканская церковь“». По словам ученого, они обвинялись в следовании интересам Вашингтона, искажении христианства, разжигании «двух мировых империалистических войн», излишней любви к земным благам.
Еще одним проявлением борьбы с Западом стало настоящее мракобесие в науке. Например, генетику разоблачали как расовую теорию современного империализма. Символом псевдонауки стал Трофим Лысенко, отрицавший хромосомную теорию наследственности — теперь ее проходят в школьных учебниках по биологии (в том числе белорусских). В итоге эта наука была запрещена, ее наиболее видные представители (например, Николай Вавилов) были репрессированы.
В этом случае смерть Сталина также не решила проблем. Понадобилось «Письмо трехсот», направленное руководству СССР в 1955 году, с осуждением взглядов Лысенко. Только после этого «ученого» отправили в отставку, что позволило вернуться к изучению ранее запрещенных направлений.
Образ врага — на долгие десятилетия
По словам историка Андрея Фатеева, к августу 1949 года «произошло окончательное становление советского варианта образа врага. <…> Американский империализм олицетворял ужасы капитализма. Югославские сепаратисты <…> преподносились пропагандистами как предатели дела социализма в Восточной Европе. Внутренним врагом стал „отщепенец-космополит“. Пропагандисты противопоставляли им идеализированный СССР, преданные делу социализма силы в Восточной Европе, советского гражданина-патриота. Образ врага формировался при помощи приписывания противнику всех антиценностей, известных в советском обществе, <…> откровенного шельмования личностей и сути явлений».
По оценке ученого, имело место мощное давление «на эмоции, чувства и интеллект, при помощи которого номенклатура дезориентировала советских людей с целью формирования „советского патриотизма“, активизации трудовой деятельности кадров, мобилизации всего общества для выживания в холодной войне. В итоге — для сохранения существующих общественных отношений, власти номенклатуры».
Формально кампании против космополитов и «идолопоклонства перед Западом» прекратились после смерти Сталина. Но в разных проявлениях затянулись на долгие десятилетия, ведь стремление сохранить свою власть никуда не ушло. Как выяснилось, эти идеи оказались актуальными до сих пор.
Читайте также
